Моя пятнадцатая сказка - Елена Свительская Страница 81

Машине, выехавшей из тюрьмы, преградила дорогу большая толпа. Кто-то из собравшихся был с цветами, кто-то с всякими разными предметами, которые под руку подвернулись. Естественно, юный вдохновитель стоял где-то спереди и пламенными речами подбивал людей на мятеж. Пока водитель замешкался, люди уже испортили колеса. И десять телохранителей мэра, выскочившие из машины, схлопотали быстрее, чем успели в кого-то выстрелить. Мэра, пару его помощников и тощее тело героя быстро выволокли наружу. Тут-то все приметили, что герой был жутко худой, словно голодом хотели уморить. Но, к счастью, пульс прощупали. Врачи в толпе нашлись. Четыре штуки. Пожилые, правда, костяк ведь был из любителей романсов, но зато с опытом. Героя торжественно и быстро утащили спасать, а связанного мэра и его помощников запаковали в его же машину. Поскольку подозревали в умышленной попытке убийства, да еще и с участием самого мэра, то были непреклонны.

Так город лишился своего мэра, но обрел двух собственных героев. Доблестного поджигателя-заступника и еще смелого парня-журналиста, который докопался до правды. Народ бурлил, верхушка бодро строчила письма к президенту: доносы и просьбы разобраться.

— Фредерик, куда же ты? — вскочила дама из кресла, едва не запутавшись в подоле длинного и пышного платья, — Как же твоя невеста? Как же владения твоего отца?

— Что почетного в том, чтобы просто перенять титул и земли своего отца? — возмутился молодой и еще безусый парень, — Я хочу перед свадьбой съездить в то путешествие! Ради нашей науки! И вообще, чтоб было что на старости вспомнить.

Простите меня, матушка!

И выскочил из комнаты, хлопнув дверью…

Он никогда уже не вернется домой. И титул, и наследство перейдут к его брату. Но он тогда этого не знал. Он не думал об этом. Его манили неведомые края дальней жаркой страны. Где взмывают к небу гигантские каменные сооружения. Он слышал, что они невероятно большие. Ему было интересно увидеть их своими глазами. Ему было интересно разгадать, как только люди древних времен могли выстроить это? Ему хотелось заглянуть внутрь их. Ему с самого детства хотелось отправиться в путешествия по чужим странам…

Он никогда уже не вернется домой. Этот молодой парень, почти еще мальчишка. Один из множества сгинувших путешественников. Один из неудачливых, мечтавших постигнуть тайну пирамид. Когда его родителям донесли письмо от его спутника, о том, что их сын где-то у древних пирамид был укушен в ногу ядовитой змеей и скончался там же, у подножия своей несбыточной мечты, то мать его упала в обморок, а отец только грустно цокнул языком. Такова молодость: она постоянно рвется куда-то, лезет к высоким и крутым вершинам. Такова молодость и не все переживут ее. Такова молодость и кто-то ушел из жизни совсем еще молодым…

Но никто не знал самого важного. Никто, кроме них двоих. Что он долго, из жизни в жизнь искал ее взгляд и ее улыбку. Он вечно искал ее взгляд и ее улыбку. Вечно искал и не находил…

И тогда, у подножия ее каменной темницы, той самой, в которой запечатали старые одежды ее души, тогда, лежа с прокушенной ногой и умирая от яда, он улыбался. Потому что у порога жизни он опять увидел ее.

Она стояла на пороге и грустно улыбалась ему. Белое платье обтягивало тусклую полупрозрачную фигуру. Черные глаза, густо обведенные краской, с горечью смотрели на него. Она ждала, что он вернется, но расстроилась, что так рано, что так и не успел насладиться красками мира живых. А ему были не нужны никакие краски мира, в котором не было ее. Он целую вечность, из жизни в жизнь, искал ее улыбку и ее взгляд. Искал и не находил. Вечно искал и не находил.

Но у порога жизни он опять увидел ее. Ту, что всегда ждал и искал. Искал и не находил. Вечно искал и не находил.

— Ну, зачем ты так? — грустно спросила она.

— Ну, извини, — улыбаясь ответил он.

Поднялся из старых одежд души и уже тенью шагнул к порогу. К ней.

Он никогда уже не вернется домой. Этот молодой парень, почти еще мальчишка. Один из множества сгинувших путешественников. Один из неудачливых, мечтавших постигнуть тайну пирамид… Но он был счастлив, уходя в мир ночи теней. Потому что там ждала его она. Он вечно искал ее взгляд и ее улыбку в мире живых. Вечно искал и не находил. Вечно искал… Одну ее…

Мужчина устало раскрыл глаза и посмотрел на полок. Светлый потолок, нежного пастельно-желтого цвета. Такого бодрого и сочного оттенка, где-то между медом и цветами одуванчиков. Он любил цветы одуванчиков в детстве. Они как целое море из солнышек распускались на земле. Солнце… Солнце он тоже любил… Такое нежное иногда. И такое жаркое… Он целую вечность не видел его…

— …Так что же сказать девушке, которая пришла к нему? Она очень хочет увидеться с ним…

Девушка, которая хочет увидеться с ним… В сердце затеплилась надежда. Он рывком сел на кровати, содрал с лица какую-то пластмассовую штуку…

Свет ослепил его… Мягкий свет красивой больничной палаты… Он отвык уже от красивых комнат и нежного цвета стен… Врач бросился к нему. Позвал медсестру…

Девушка таки прорвалась в палату. Молодая женщина. Русоволосая и светлоглазая. На лице надежда, ласковый свет в глазах. Он взглянул на чужое лицо, в чужие глаза и внутри него все обмерло. Это была не она. Не она, и остальное неважно.

Мужчина устало повалился на кровать. Взгляд серых глаз застыл на светло-желтом потолке. Ему казалось, что все не имеет смысла. Он не представлял, как оказался в этой комнате, так не похожей на больничную палату, но это было и не важно. Все было неважно. В его жизни не было самого важного.

Он сомкнул веки и уснул. Глубоким сном без каких-либо сновидений.

Через несколько дней, придя в себя, столкнулся с навязчивой заботой незнакомого молодого мужчины, судя по внешности, потомку какого-то из народов, живущих в жарких странах.

Незнакомцу очень хотелось его покормить, мол, ему из благодарности еду приготовили. И жена очень расстроится, если ее труды так и не попробуют. Больной взглянул на него с раздражением. Но незваный гость был упрямым неимоверно. И чтоб он отстал, больной согласился. Вкус еды… он его узнал. Тот самый вкус той самой еды, которую иногда приносил ему охранник в тюрьме. Та самая необыкновенная еда, так разительно отличавшаяся от обыкновенной. Мужчина недоуменно посмотрел на парня.

— Просто вы однажды мою жену спасли, — тепло улыбнулся гость, — Неужели не помните?

Он устало покачал головой. Пламя сожгло все. Все его воспоминания. Не осталось ничего.

— Просто вы когда-то подожгли городской музей, — широко улыбнулся незваный гость.

Поджог музей…

Мужчине вдруг ярко привиделся огненный лабиринт и девушка, поманившая его за собой. Девушка в странной одежде, которая вывела его из здания и исчезла… До боли знакомый взгляд черных глаз, жирно обведенных какой-то черной косметикой… Взгляд самого важного человека… И страшное осознание, что в этом мире он ее никогда не найдет… Просто ей помешали родиться… Заперли в каменной темнице… Вот уже давно она не может вернуться в жизнь… Вот уже давно она ждет его за порогом. Он ищет только ее, из жизни в жизнь, вечно ищет ее взгляд и ее улыбку в мире живых. Вечно ищет и никогда не найдет…