Эльфы, волшебники и биолухи - Галина Гончарова Страница 70

— Хорошо, — приняла решение я. — Внутрь идем я и Тесей. Гера, ты остаешься здесь, у входа. Присмотришь за лошадьми, а заодно и кое-что еще сделаешь.

— Что?

— А вот что, — улыбнулась я. — Сейчас ты пойдешь на базар и купишь там…

Гера выслушал мою просьбу и рванулся так, что только пятки засверкали. Тесей внимательно смотрел на меня.

— Тина, что ты хочешь сделать?

Я мило улыбалась.

— Да так, самый пустячок! Надо же нам как-то будет выбраться из Лабиринта?

— Надо. Но я не понимаю…

— Не волнуйся. Все будет тип-топ.

Я верила в то, что говорила. Дело в том, что перед отъездом Лирин дала мне одну совершенно убойную вещь. Не гранатомет. Хотя и он бы здесь не помешал. Беда в другом. Если я протащу в эту эпоху что-нибудь не соответствующее времени, например, танк, он или не будет работать или превратится во что-то соответствующее эпохе. Например, в осадную башню. Мне это не нравилось, но что я могла поделать против основных законов мироздания? И эльфийка, которую преследовали почти те же проблемы, дала мне маленькую склянку с ядом.

— Только будь осторожнее, — предупреждала она меня. — Яд действует на все и на всех. Если ты капнешь капельку на землю, то в радиусе двадцати метров не уцелеет ни одно растение, а если хотя бы капля попадет на кожу, считай, что тебе тоже конец. Это снадобье действует даже на эльфов, уж на что мы устойчивы к ядам. Наши ученые бились над ним не одно тысячелетие. И стоит этот яд на все алмазов. Но тебе он может потребоваться. Не для себя. Для других, разумеется.

Я была с ней полностью согласна. Тем более, что на вид этот яд был совершенно безобиден. Голубоватая такая жидкость. Но начатками своей магии я улавливала, как от крохотного, миллилитров на пять флакончика, несет смертью. Да, у смерти тоже есть запах. И эльфы назвали этот яд “Ароматом гибели”. Очень поэтично и как раз в их стиле.

Вот эту скляночку я и раскопала в рюкзаке. Принюхалась. Нет, яд на месте. Противоядия от него тоже нет. Будь этот полубык хоть трижды полубогом, но его человеческую часть я травану, а там посмотрим кто кого. Геракл вернулся очень быстро. У него в руках была длиннющая веревка, несколько катушек суровых ниток, пара мешков, килограммов пять грецких орехов, или, как они назывались здесь, масличных желудей, два небольших, но ухватистых и увесистых ломика. Больше нам ничего не было нужно. Тесей уложил все это в мой рюкзак и закинул себе на плечи. Я поспешно переоделась. Джинсы, майка, кроссовки, на всякий случай — легкая куртка. Собрала волосы в хвост и взяла пару ножей и подаренный птицей меч. Фехтовать я не умею, но мало ли что? Тесей тоже переодевался. Он одел панцирь, шлем, поножи, короткую юбку из металлических пластин — я не знала, как все это называется. Коленки у него остались голыми, и я невольно облизнулась. Уж очень у него были симпатичные коленки.

Жрецы смотрели на нас с сочувствием. Я подмигнула им.

— Двум смертям не бывать, а одной не миновать. А если не миновать, то надо умереть один раз, а не сорок тысяч.

Тесей восхищенно смотрел на меня.

— Тина, может быть ты, потом вернешься к нашему царю? Какая из тебя была бы правительница! Мечта! Все окрестные страны были бы наши! Ты бы со всеми справилась!

Я пожала плечами.

— Прости, Тесей, но меня уже ждут. У меня есть дом и семья. Давай не будем больше возвращаться к этой теме.

— Неужели твоя семья была бы против брака с царем?

Я представила себе маму и чуть не зафыркала. Как бы она отреагировала? Да только так! “Молодой человек, надеюсь, вы не разочаруете мою дочь? Учтите, если она мне на вас пожалуется, я вам тут лично Армагеддон устрою. Вы знаете, что такое демократия? Вот лучше вам этого и не знать. Здоровее будете”. О моей маме можно было бы сказать многое, но в одном она была выше всяких похвал. Со своими проблемами я разбиралась сама, но если что-то было мне не по силам, мама вступала в дело — и тут уж пишите письма и лезьте в бомбоубежище. Мамочку не останавливало ничего! Ни деньги, ни связи, ни ее зависимость от врага! За своего ребенка она бы кому угодно шею свернула! Вот и я так же.

— Ведите, — кивнула я жрецам.

Те пошли впереди нас, время от времени оглядываясь назад. Мы с Тесеем шли налегке, Гера вел под уздцы лошадей. Флакончик с ядом лежал у меня в кармане куртки, я держала его в руке и чувствовала, как он холодит пальцы. Он так и не согрелся в руке. И никогда не согреется. Смерть всегда холодна, даже если тебя сжигают на костре.

— Привет вам, тюрьмы короля, где жизнь влачат рабы.

Меня сегодня ждет петля и гладкие столбы…

Неожиданно даже для себя самой запела я. И Тесей со второго раза подхватил припев.

— Кто это написал? — спросил он.

— Один поэт из моего мира, — пожала я плечами. Вряд ли ему что-то скажет имя Роберта Бернса.

— Красиво. Спой еще раз?

Я пожала плечами и запела. Почему бы и нет? Мы идем не на виселицу, но все равно на смерть, а песенка хорошая. И главное в тему!

Геракл тоже подхватил ее, и мы залились на три голоса так, что птицы по сторонам шарахались. У меня-то слуха никогда не было, Гера нещадно фальшивил, а Тесей орал, как раненный тюлень. Хотя откуда здесь взяться критикам?

Лабиринт меня впечатлил. Огромное здание было видно издалека. Оно было не таким высоким, но очень широким. Ярко-белый камень светился на солнце. Огромные медные ворота были закрыты. Здесь кого-то боялись. Очень боялись. И я даже знала кого. Я весело подмигнула Гераклу.

— Гера, жди нас здесь, ни во чтоне ввязывайся, мы быстро нашлепаем бычаре по рогам и отправимся за покупками.

— Договорились, — согласился Геракл. — Тина, ты бы чем эти ножички взять, взяла бы перья стимфалийских чаек? Они и режут и колют.

— И руки в том числе.

— Увы.

— Нет, перья нам не нужны. Тут все не перьями решится, — вздохнула я.

Жрецы смотрели на нас с тоской. Потом один из них все-таки решился спросить.

— Скажите, а зачем вам там орехи?

— Погрызу по дороге. Мало ли сколько там шляться, пока мы вашего бычару найдем, — пожала я плечами.

— А лом? Даже два?

— А чем я по-вашему должна орехи колоть? — удивилась я.

Над этим жрец не задумывался. Но смотрел он на меня, как на чокнутую. Ну и плиззз. Смотрите. Можете даже посмеяться. Как говорила одна моя подруга, хорошо смеется тот, кто смеется без последствий. А посему — покупайте презервативы. Тесей подмигнул мне.

— Ну что — почапали?

И когда только нахвататься успел? Кажется, обо мне тут останутся легенды! Ну, вот почему я не могу сделать как остальные волшебники? Пришли, нашли, взяли — и поминай, как звали? Нет, надо мне по дороге еще во все дырки влезть! С царем переспать, с амазонками побазарить, ввести понятие диеты, теперь еще Минотавра прибить, как будто до меня героев не нашлось. Чует мое сердце, останется здесь по мне веселая память. Ну и черт с ней! Для чего мы живем, если никто о нас и не вспомнит!? Сейчас у меня есть мои друзья, мои враги и моя война! Что еще надо человеку? Ну, еще хорошо бы любовь, семью, детей, виллу в Ницце, морскую яхту, пару миллионов долларов и губозакатывающую машинку. Выжить бы, блин! А там посмотрим кому, чего и чем!