Как завести дракона - Дарья Вознесенская Страница 57

Я, если честно, рассчитывала найти там лабораторию по созданию монстров.

Самого монстра.

Просто лабораторию.

Гробницу фараона…

В общем, вы поняли.

Но нашли мы только еще одну маленькую комнатку без окон, дверей и трупов — вырвавшийся затхлый воздух заставил меня расчихаться, но после небольшого проветривания мы зашли.

В комнатке стоял рассохшийся секретер с несколькими книжками и запыленными хрустальными бокалами и бутылями — в последних явно что-то было прежде из напитков, но за годы испарилось, так как звенящие крышки оказались не плотными, и остатки заляпали некогда прозрачные стенки темными потеками.

Еще там был ковер, три кресла — все покрытые неприятными на вид темными пятнами — и низенький столик с внушительным слоем грязи.

Значение комнаты сделалось мне совершенно не понятно.

Точнее, не понятно, зачем ее скрывать?

— Может… — протянул с теми же мыслями Эльвин, — дело не совсем в назначении, просто надо было с кем тайно разговаривать, да записи хранить? Чтобы даже любопытствующие слуги не любопытствовали?

— Это имеет смысл, — серьезно кивнул Декстер, — остатки запирающих и глушащих заклинаний я чувствую.

Драконы заговорили о заклинаниях и прочей магии, а я осторожно прикоснулась к книгам и папкам на полке. Те не рассыпались, так что я взяла их аккуратно и принялась рассматривать.

— Что там?

— Я не знаю этот язык… — сказала с сожалением. — А здесь — все листики на футархе, бегло я их тоже не научилась читать.

— Передавай сюда, — деловито уселся Эльвин на грязные кресла.

В общем, всем работа нашлась.

Декстер продолжил изучать запирающий механизм и заклинания, Эльвин — бумажки и книжки, а я выковыривала отовсюду любые источники информации. И в итоге достала…

— Ой. А это похоже на дневник! И нормальным языком написан.

И ненормальным почерком. Но это они еще по нашим поликлиникам не ходили…

Жалко, конечно, что спереди не было надписи «Этот дневник принадлежит тому-то» и номера телефончика, но и без этого спустя буквально несколько минут стало понятно — дневник был того самого первого «проклятого» Томаса!

Я буквально вгрызлась в него глазами, и не позволила разочарованию охватить себя, когда поняла, что в дневнике — не тайны мироздания или нашего дела, а короткие похабные зарисовочки его холостой жизни.

Ничего, из этого можно многое выудить.

— Так что у вас там, мири? — подтянулся ко мне Декстер.

— Анекдоты про поручика Ржевского, — пробормотала и сказала уже погромче, — Похоже, это записи нашего проклятого предка. Вон, несколько раз написано «И тогда Древон смотрит на меня и говорит: — Эй, Гордон Томас, а не сделать ли из тебя нормальную лошадь, глядишь, пользы будет больше.» Это они шутили так. В общем, находка для этнографа, который изучает повадки всяких благородных драконищ в их естественной мужской среде обитания.

Хмыкнул.

Смешно ему… вот сейчас узнаю, как на самом деле ведут себя всякие драконы, когда их не видят приличные мири и яри, и всё-всё пойму.

В общем, мы выгребли из комнатки всё, что нашли, и с комфортом устроились в библиотеке. Ужин попросили туда же подать, и в сокращенном виде, несмотря на недовольство экономки — но пусть Эльвин и был «её маленьким дракончиком», она понимала слово «нет».

Оказалось, что книги и рунические записи относятся к различным религиозным историям, притчам и легендам. И прятать их не имело особого смысла, поскольку они были вполне общедоступны и так — при желании подобные же сведения можно было найти в храмах и узнать при обучении.

— Дело не в секретах, — покачал головой Декстер, — а в том, что друзья — ну вы же понимаете, что множество стаканов и три кресла не для одного человека — это все обсуждали. То есть им нужна была какая-то теоретическая основа для неких действий. Что у вас, Ирэн?

— А у меня как раз кое-что очень-очень интересное, — заявила со вздохом. — Это и правда записки веселого и любящего развлечения яра, но я вот выписываю сейчас все, что имеет хоть какие-то фамилии и смыслы, и получается очень интересная картинка. Твой предок, Эльвин, как я уже и говорила, был весьма… активен и разнообразен в своих увлечениях. И проделки, о которых он с таким удовольствием сообщает — ну вроде того, как они голые бегали перед старыми девами, или переодевались в чудовищ и пугали деревенских, или в джентльменских клубах творили всякие… всякое, короче, с доступными девицами — происходили с самых юных лет с неким Древоном. И знаете, кто это был?

— Кто?

— Мэннинг!

— Так, яр Древон Мэннинг… а ведь я выписывал дату его рождения — фактически он был ровесником вашего предка, Эльвин, — кивнул драконище.

— Можно предположить, что они были друзьями с детства. И весьма близкими друзьями — ни разу не было написано об их ссоре, более того, всяческие наказания — от отцовских розг в подростковом возрасте, о которых вспоминает яр Томас, до сидения под стражей — принимали они вместе. И… где-то в середине записей я нашла упоминание о неких «забавных людях в черном, которые громко называют себя великими и первозданными», а дальше, спустя несколько страниц, он говорит уже с большим уважением о них и об их деятельности — и называет «Лигой». И именно после того, как я начала встречать упоминание об этой лиге, появляется в записях и новый «герой», некий Хиллард, фамилию которого яр Томас, к сожалению, так и не сообщил… — я уставилась в ожидании на Кингсмана, но тот только покачал головой. Значит, ни о ком не знает с таким именем, — Этот Хиллард становится постоянным спутником их проделок…

Я перевела дыхание, а потом продолжила взволнованно.