Предательство - Фиона Макинтош Страница 55

— Вообще-то, у нас не осталось почти ничего. Больше половины зверей погибло. От главного шатра — один пепел… Хорошо, хоть повозки уцелели. Маленькая милость богов… Да, и еще мы потеряли шестерых человек.

Он замолчал, когда Грета — одна из участниц представления — принесла поднос с чашками.

— Вот, выпейте это,- в голосе женщины слышалось раздражение. Но чего ожидать в подобных обстоятельствах?

— Что это? — спросила она, взяв чашку.

— То, что вас успокоит, — бросила Грета и, резко развернувшись, ушла.

Соррель огляделась. Вокруг, прямо на земле, сидели и лежали люди. Некоторые пребывали в глубоком обмороке, другие казались оглушенными. Потом она заметила мертвого бранго — его некогда прекрасное тело обгорело и было изуродовано до неузнаваемости. Вспомнив про чашку, Соррель сделала глоток и узнала вкус. А Грета разбирается в травах. Именно такими она бы воспользовалась сама. Снадобье должно помочь.

— Это ваша жена? — спросила она. Саксен хрипло рассмеялся.

— Нет. Жена моего покойного брата.

— Она знает толк в травах, — Соррель наконец-то смогла сесть прямо. — Но мне пора. Я должна найти Элиссу.

— Я вам помогу, — твердо заявил он.

— Зачем? Здесь у вас такое творится… Кажется, вам есть чем заняться.

Она пристально посмотрела на Саксена. Что ему за дело до Элиссы, интересно знать?

— Элисса — очень красивая девушка… и хорошо летает. В его голосе не было ни фальши, ни лицемерия — во всяком случае, ничего похожего Соррель не заметила.

— Какое-то время от меня тут все равно толку не будет. По крайней мере, позвольте мне проводить вас до дома.

— Мы здесь не живем, уважаемый Фокс. Мы — странствующие травницы. Но если так хотите, можете проводить меня к «Снопу пшеницы». Я буду вам весьма признательна.

Голова у нее просто раскалывалась.

— Я предпочитаю, чтобы меня звали Саксеном, — отозвался клук, помогая ей подняться.

На постоялом дворе творилось нечто невообразимое. Люди бесцельно носились взад и вперед. Ясно было, что Фрэгглшем не скоро оправится от потрясения: помимо шестерых циркачей, в огне погибли девять жителей города. Элиссы на постоялом дворе не оказалось, никто ее не видел, а чаще всего люди даже не представляли, о ком идет речь.

Соррель отметила, что Гота тоже нигде не видно. Это, пожалуй, было самое скверное. Она мысленно окликнула Элиссу, но та не отозвалась. Впрочем, Соррель почти не удивилась — большинство Чувствующих могли «протягивать нить» мысленной связи, лишь находясь недалеко друг от друга. Правда, к Соррели и Меркуду это не относилось, но они были исключением из правил — как и во многом другом. Соррель никогда не слышала, чтобы кто-то еще обладал такими возможностями.

Значит, придется довериться этому трюкачу.

— Ты знаешь Инквизитора Гота, Саксен?- спросила она, отводя клука в сторонку.

— Еще бы, — он сплюнул сквозь два пальца — еще одна привычка, свойственная клукам.

— Он в городе. И проявляет к Элиссе чрезмерный интерес. Сегодня днем он умудрился… э-э-э… скажем так, поставить ее в неловкое положение.

Фиолетовые глаза Саксена вспыхнули, открыв Соррели нечто большее, чем он хотел открыть. Похоже, дело не просто в желании помочь незнакомой женщине найти внучку.

— Вы думаете, она у него? Соррель пожала плечами.

— Не исключено.

Она не допускала мысли, что Элисса погибла, затоптанная испуганной толпой. Нет, эта мысль у нее пару раз появлялась… Но где тогда тело? Пока Элисса, живая или мертвая, не найдена, надо надеяться на лучшее.

— Значит, я найду Гота,- Саксен качнул головой.- Оставайтесь здесь, сударыня. Я моложе вас и двигаюсь быстрее.

— Найди ее! — хрипло воскликнула Соррель. Снадобье начало оказывать действие, голова стала легкой и словно наполнилась туманом. — Ты должен ее защитить…

Она не услышала, как Саксен пробормотал себе под нос:

— Именно за этим меня и послали.

Когда толпа бросилась врассыпную и Элиссу оттащили ог Соррели, девушка поняла, что сопротивляться потоку бес-мысленно. Куда легче бежать туда же, куда бегут вес остальные. Она все еще не могла прийти в себя. Прямо у нее па глазах пламя пожрало шатер, где она только что сидела. Элисса слышала, как Соррель призывает ее вернуться на постоялый двор. Но сейчас из этого ничего не выйдет. Сначала придется бежать в поля, окружающие Фрэгглшем, и только потом возвращаться в город.

Скоро люди начали двигаться медленнее, потом перешли на шаг. Они не вполне оправились от пережитого, но кое-кто уже осознал, в какую сторону идти.

В этот момент сзади зацокали копыта. Четверо незнакомцев, которые всю дорогу не отставали от Элиссы, отступили к обочине. Девушка услышала, как всадник поравнялся с ней.

— Она?

Элисса нахмурилась. О чем идет речь? Она успела лишь услышать, как кто-то шагнул к ней за спину — похоже, этот человек шел за ней уже давно. Сильные мужские руки стиснули и больно заломили ей локти, а другие, женские, спутали ее запястья веревкой. Элисса закричала и попыталась вырваться, но на ее крики никто не обращал внимания.

— А деньги? — спросил мужчина, обращаясь к всаднику. Кошель с монетами звякнул; незнакомец поймал его на лету, развернул Элиссу лицом к себе и хмыкнул.

— Желаю приятно провести ночь, — с вежливостью сказал он, и вокруг послышался смех. В надежде на сочувствие Элисса метнулась к женщине: с ней она разговаривала совеем недавно, незадолго до того, как начался пожар.

— Помогите…

— Ей нужна помощь, Фил, — ухмыльнулась женщина. Ее напарник кивнул, подхватил Элиссу за талию и усадил на лошадь за спину всаднику. Тот огрел лошадь плетью, и она галопом понеслась через поле… Но не к Фрэгглшему, а в другую сторону, туда, где во тьме мелькали огоньки крестьянских домиков.

Внезапно на Элиссу снизошло озарение. Она знала, кто ждет ее в конце этого пути. Инквизитор Гот.

— Добро пожаловать, моя дорогая… Спасибо, Дрелл. От звука его голоса Элиссе стало дурно.

Дрелл — всадник, что привез Элиссу- поклонился и вышел из комнаты. Вскоре стук копыт его лошади растаял вдали… а вместе с ним и единственная надежда на спасение. Элисса ощущала, как ледяные щупальца отчаяния облепляют ее, но не стала бороться. Скоро это чувство перерастет в ненависть — ненависть к этому выродку, который потягивает вино и размышляет, каким пыткам ее подвергнуть, чтобы получить больше удовольствия.

Интересно, он в самом деле смакует вино? Или стянутые рубцами губы не позволяют ему пить большими глотками?

— Выпей со мной, — от его ухмылки становилось жутко, — У нас впереди долгая ночь. Почему бы не насладиться ей сполна?

— А для тебя нет иного способа насладиться женщиной, Гот? — Элисса с радостью обнаружила, что у нее хватает силы говорить, и голос не дрожит. — Только когда она связана, а ты берешь ее силой?