Маги, ведьмы, чернокнижники - Аня Сокол Страница 49

И я вдруг услышала урчание, отдаленное, едва уловимое, оно исходило от… меня. От зверя, что жил внутри. Ему нравилась эта ласка, словно его потрепали за ухом как домашнюю животину.

Вириец продолжал что-то говорить, но я уже не разбирала что. Я чувствовала, как внутри меня поднимается горячая волна. Как она плещется, словно молоко в крынке — как движется, готовится, зреет… Тепло переросло в стремительную волну жара, прошедшую по мне от макушки до кончиков пальцев. Что-то выплеснулось из меня, перетекло к Виту, как вода из одной чашки в другую.

И это было хорошо! Даже слишком. Никогда не испытывала ничего подобного. Хоть и не знаю, хотела ли бы повторить.

Голос старухи затих.

А потом меня укрыла тьма, и в этой тьме зверь внутри меня продолжал урчать от удовольствия.

Первое, что я почувствовала после пробуждения, — это необъяснимую легкость. Так бывает, когда хорошо выспишься и не ждешь от нового дня никакой пакости. Кажется, мне снилось что-то хорошее, но это совсем не отложилось в памяти.

А на болоте не так уж и плохо. К запаху притерпелись, от насекомых отмахивались. Цель нашего путешествия близка. Что еще нужно?

Я потянулась и села. За спиной еле тлели угли костра, воздух был подернут тонкой молочной дымкой поднявшегося тумана, но она уже исчезала, испуганная первыми тусклыми лучами солнца. Ну чем не идеальное начало идеального дня?

Стоп. Что за странная радость? Будто папочку-мага нашла — ни больше ни меньше.

Стоило подумать об этом, как щекочущие веселье и легкость стали пропадать. Я огляделась, парни бессовестно дрыхли, даже не выставив часового. Хотя почему не выставив? Вита нигде не было видно. Ушел? Услышал что-то подозрительное и обходит лагерь? В любом случае так беззаботно дрыхнуть — верный путь на тот свет. Натягивая куртку, я обратила внимание на одежду. Где меня угораздило вывозиться? Сапоги и штаны пропитаны грязью.

Ключей вокруг лагеря было не счесть, здесь брала начало Лунеча, просто требовалось очень внимательно смотреть под ноги, чтобы не свалиться в очередной бочаг. Я встала, подхватила куртку, отошла на десяток локтей, присела и стала отмывать одежду водой из мелкого ручья.

— Думал, после вчерашнего у тебя хватит ума не бродить в одиночестве, — раздался тихий голос.

Руки дрогнули, куртка упала в воду. Я подняла голову — на меня смотрел вириец. Эол, он ходит, словно охотящийся на мышей кот, мягко и бесшумно.

— Ты не помнишь, — констатировал Вит, в его глазах мелькнуло разочарование.

Мне стало неуютно, хотя я не особо понимала от чего. От его слов? Или от пристального немигающего взгляда? Чего солдат ждет? Чего хочет? Что я должна помнить? Разве что-то случило…

Мелькнуло обрывочное воспоминание о незнакомке в хитоне, о беге, о пруде. Где я бродила? Где так вымазалась? Сон? Или…

Я задрала рукав и судорожно выдохнула. У локтя красовался лиловый синяк, очень напоминающий отпечаток ладони. По позвоночнику пополз холод.

А сон ли мне снился?

— Что это было? — тихо спросила я.

— Ты мне скажи, — так же тихо ответил мужчина.

Я вспомнила все: и бег, и старуху, вцепившуюся в руку, и Вита. Как он склонялся, как положил горячую ладонь на живот. Я торопливо задрала рубашку. Кожа была гладкой, без каких-либо отметин. Но удовольствие, которое я испытала от прикосновения, эхо того самого чувства горячей волной прокатилось по телу. Как я вообще могла хоть на минуту забыть об этом?

— Ты вытащил меня из сна.

— Из мира мертвых.

— Что? Откуда?.. Кто ты на самом деле?

— Ты знаешь, монна. С самого начала знаешь.

Его взгляд… он снова изменился, стал острее. Я уже видела его таким в тот день, когда мы нашли Вита. Нашли полумертвого, а он вопреки всему очнулся.

— Ты не потерял кудесника. — Я стала отползать назад, больше не заботясь о чистоте одежды. — Ты и есть кудесник.

Он молчал, не соглашаясь и не отрицая.

— Из того разъезда вирийцев мог выжить только маг, а не обычный верховой. — Покрытые ледяной водой камешки на дне ключа расцарапали ладони.

Вит моргнул, его темные зрачки медленно сузились и вытянулись, как у змеи.

— Эй, — раздался недоуменный голос Михея. — Эй, вы где?

Я дернулась, вскочила, думая только о том, как бы сбежать. Вириец оказался рядом в один удар сердца, перехватил меня поперек туловища и, прижав к себе, зажал рот. Я замычала…

— Эй, — снова позвал стрелок: — Эй! Где все?

— Тихо, монна, — прошептал Вит. — Они ведь сразу бросятся в бой, не думая и не рассуждая, просто от страха.

Я замотала головой, его руки пахли пеплом и болотной тиной.

— Скорее всего, они просто не оставят мне выбора. Я не люблю, когда в меня тыкают острыми железками. Один раз я дал себя связать, больше этого не повторится. Слышишь? — Он коснулся щекой моего уха. — А теперь я отпущу тебя, монна, и можешь кричать.

Теплая ладонь медленно разжалась. Я выдохнула, рванулась в сторону, и он тут же опустил вторую руку, показав, что не намерен удерживать. Я остановилась в трех шагах и оглянулась. Вириец был спокоен и собран, вот только зрачки его все еще оставались узкими, как у зверя.

— Ты… ты чернокнижник! — выдохнула я, едва не сорвавшись на крик, которого он так ждал.

— И что? Ты судишь людей по внешнему виду, а не по поступкам? Прошло всего несколько часов, а какие перемены, монна! — Он говорил насмешливо, но в воздухе словно разливалось напряжение — напряжение от каждого произнесенного слова.

— Но там… — я дернула головой, — когда вараксы напали… когда мы… ты же…

— Когда мы все едва не сдохли?

— Айка! — на этот раз меня позвал Рион.

— Тогда, монна, я был на нуле. То, что убило моих людей, — он прищурился, — сильно ударило и по мне. Я не был готов и выставил щиты, вместо того чтобы использовать… — Вздохнув, вириец махнул рукой. — А, не важно, все равно не поймешь. Когда напали вараксы, я всего лишь сделал так, чтобы факелы не гасли. Но ведь ты не заметила? Никто не заметил, что пламя ни разу не исчезло, не так ли? — Он посмотрел в сторону лагеря и крикнул: — Мы здесь!

Затрещали кусты. Я выпрямилась, оглядела прогалину, ручей под ногами, свою грязную одежду, и уже открыла рот… Один крик, всего один…

— На двух мальчишек меня хватит, поверь, — прошептал Вит. — И даже на двух с половиной, — он смотрел на меня глазами с узкими зрачками, а я подумала, что сейчас самое время внутреннему зверю выйти, оскалить клыки и…

Что «и», я сама не знала.

— А что дальше? — тихо спросила у чернокнижника.

— Дойдем до Велижа и разойдемся навсегда. Слово мага. Им не обязательно знать обо мне, а тебе не обязательно вспоминать о странном вирийском солдате.