На полпути к могиле - Джанин Фрост Страница 49

Он снова притянул меня к себе и поцеловал с таким пылом, чтоя задохнулась. Его губы, все его тело говорили яснее ясного.

— Но ведь уже утро! — изумилась я.

Кости негромко рассмеялся:

— Право, милая, не настолько уж я мертвый…

* * *

Попозже мы заказали завтрак в номер. На мой взгляд, этууслугу изобрел посланец Небес, не иначе. Правда, к тому времени когда мывспомнили о еде, это уже больше походило на ланч, но я все равно попросила принестиоладьи и яичницу. Кости забавлялся, глядя, как я умяла все, что было натарелке, и потом начисто выскребла донышко.

— Всегда можно заказать еще. Нет нужды грызть тарелку.

— Могла бы и сгрызть. Думаю, тебя все равно больше непустят в этот отель, — отозвалась я, многозначительно обводя глазамиразбитую лампу, сломанный стол, запачканный кровью ковер, перевернутую кушеткуи прочие следы нашего присутствия в номере.

Казалось, здесь отбушевало сражение. А в каком-то смысле таки было. Битва на полях любви, так сказать. Он усмехнулся, потягиваясь:

— Игра стоила свеч.

Мне попалась на глаза отметина на его левой руке. Я,конечно, заметила ее и в первую ночь, но тогда мне было не до разговоров.Теперь я обвела ее пальцем.

— Скрещенные кости. Очень подходящий значок. —Татуировка была не сплошной — просто контур костей. Чернила только подчеркивалибелизну кожи. — Когда тебе это сделали?

— Шестьдесят лет назад. Получил от друга, морскогопехотинца. Он погиб на Второй мировой.

Господи, а еще говорят о разрыве между поколениями. Этататуировка оказалась втрое старше меня. От неловкости я перевела разговор надругое:

— Ты узнал что-нибудь новое о Чарли?

Он, пока я заказывала завтрак, занимался компьютером. Мне нехотелось спрашивать, каким образом он выяснял, полагается ли за Чарли награда.Может, выставил на электронную распродажу. Один труп, хорошо прожаренный.Первое предложение — тысяча долларов!

— Проверю, кто-нибудь мог уже клюнуть, — отозвалсяон, легко выбираясь из постели.

Он был совсем голый, и я глаз не могла оторвать от его зада.Два с лишним века, а все еще было на что посмотреть!

— Ага, е-мейл с приятным известием! Банковский трансферзавершен, сто тысяч долларов. Чарли задел кого-то, кого лучше было не трогать.Я сообщил ему, где можно найти тело для проверки. Хеннесси скоро об этомуслышит. Тебе опять причитается двадцать кусков, Котенок, а ведь тебе дажецеловаться с ним не пришлось.

— Я не возьму денег.

Я отозвалась не раздумывая, как бы возмущенно ни вопиламелкая алчная половина моих мозгов. Он с любопытством разглядывал меня:

— Почему бы нет? Ты их заработала. Я же сказал, чтодействую по плану, который составил, когда тебя в нем еще не было. Так в чемдело?

Я со вздохом попыталась связно изложить путаницу чувств имыслей, из которых складывалась моя совесть:

— Потому что это неправильно. Одно дело, когда мы стобой не спали, а содержанкой я быть не хочу. Не могу быть одновременнолюбовницей и партнером. В общем, выбирай сам. Если ты мне платишь, я больше стобой не сплю. Оставляешь деньги себе, и постель продолжается.

Кости открыто расхохотался, шагнул ко мне:

— А ты еще удивляешься, за что я тебя люблю! Еслихорошенько разобраться, ты мне платишь за то, что я тебя имею. Ведь стоит мнеперестать, и я должен тебе двадцать процентов от каждого контракта. Чертпобери, Котенок, ты снова делаешь из меня шлюху.

— Это… я не… Черт, ты же знаешь, что я имела в виду!

По правде сказать, так я об этом не думала. Я хотелавырваться, но у него руки были тверже стали. И в глазах, вместе с искоркамисмеха, мелькало что-то еще. Темно-карие кружки стали наливаться зеленым светом.

— Никуда не денешься. Я должен отработать двадцатьтысяч и намерен приняться за дело, не откладывая…

* * *

Прежде чем пройти на посадку, мы уложили колья и ножи вкоробки и передали в особую службу доставки. В наше время в аэропортах такиестрогости. В графе «Содержимое» Кости вписал: «Столовый набор». Порой у негопрорывалось нездоровое чувство юмора. Другой ручной клади у нас не было. Костиопять пустил меня к окну, и я с нетерпением дожидалась прилива энергии в миг,когда взревут двигатели. А он закрыл глаза, и, когда мы начали разбег, вцепилсяв подлокотники.

— Тебе что, не нравится летать? — удивилась я.

Никогда не замечала, чтобы его что-то пугало.

— Вообще-то, не слишком. Один из немногих способов,которым тип вроде меня может окончательно помереть.

Он так и не открыл глаз, когда нас вжало в сиденья приотрыве от земли. Когда перегрузка ослабла, я подняла ему веки, и он злобноуставился на мою усмешку.

— Ты что, не знаешь статистики? Самый безопасный видтранспорта, если подсчитать проценты.

— Только не для вампира. Мы можем уцелеть вавтомобильной катастрофе, при крушении поезда или корабля, чуть ли не везде. Нов падающем самолете даже нам остается только молиться. Я семь лет назад потерялприятеля при крушении в Эверглейде. От бедняги нашли только коленную чашечку.

Вопреки его опасениям, самолет благополучно совершил посадкув четыре тридцать. Поймать такси для Кости было проще простого. Он всего лишьсверкал на водителя зеленым взором и принуждал того остановиться. Ониостанавливались, даже если уже везли пассажиров. Такое, к моему смущению,случилось дважды. Наконец мы поймали свободное такси и отправились ко мнедомой.

Он с самой высадки из самолета был на удивление молчалив инарушил молчание только за пять минут до конца дороги.

— Я так понимаю, ты не хочешь, чтобы я провожал тебя додверей и целовал на прощание на глазах у мамочки?

— Ни в коем случае!

По глазам было видно, что ему не понравился мой решительныйответ.

— Все равно я хочу видеть тебя сегодня вечером.

Я вздохнула:

— Нет, Кости. Я и так почти не побуду дома. Наследующей неделе перебираюсь на новую квартиру, так что у меня остается всегонесколько дней с семьей. Почему-то мне кажется, что бабушка с дедушкой не частобудут наезжать в гости.

— Где эта квартира?

А, я и забыла сказать…

— В шести милях от кампуса.

— Стало быть, всего двадцать минут до пещеры.

Как удобно. Этого Кости не сказал. И так было ясно.

— Я позвоню тебе в пятницу, скажу адрес. Сможешьподъехать, когда мама уйдет. Но не раньше. Не раньше, Кости. Если не будетновостей о Хеннесси или о том насильнике в маске — дай мне немножко времени.Уже воскресенье.