Наковальня льда - Майкл Роэн Страница 48

— Как я уже говорил, то, что однажды было сделано, можно переделать. Или уничтожить. Создай себе другое оружие, раз уж эта странная сила снова вернулась к тебе, и выступи против своего мастера.

— Но как? Мне не хватает знаний!

— Да, это действительно так. Но разве ты не видишь, что твоему бывшему мастеру тоже кое-чего не хватает? Ему недостает силы, мастерства — называй как хочешь, — иначе он бы сам сделал эту ужасную вещь и никогда не доверил бы ее создание простому подмастерью. Возможно, он даже не ожидал, что в тебе таится такое могущество… но кто знает? Его внезапный отъезд кажется мне обдуманным шагом; возможно, он искушал тебя, желая испытать твое мастерство. Он мог даже заронить в твоей душе семена предательства, погубившего твоего собрата по ремеслу и временно отнявшего твою силу. Но как бы то ни было, у тебя есть одно утешение: ты превосходишь его в вашем странном искусстве!

Элоф сидел, разинув рот, как мальчишка, пока ясный, холодный голос вдалбливал в него те истины, до которых он должен был дойти своим умом. Казалось, что волны, лениво лижущие пляж, омывают его тело, и он ощущал, как что-то зреет в нем, поднимаясь от пальцев ног до корней волос, пока они не зашевелились на его голове. Его рука невольно скользнула к поясу и нащупала знаки, выгравированные на набалдашнике старинного водила.

— Да, — прошептал он. — Должно быть, так. Он знал!

— Вот видишь! Значит, у твоей проблемы есть простое решение. Найди себе лучшего мастера и научись у него всему, чего тебе недостает.

— Но кого? Большинство мастеров не захотят иметь дело с бродягой вроде меня, кроме старого Хьорана, — а он ничего не знает о тех вещах, которые мне понадобятся.

— Возможно, ты не найдешь себе учителя среди людей. Но есть и другие.

— Другие?

— Ты уже встречался с ними, и одно это для меня подобно волшебному сну или детской сказке. Твой мастер снова держал тебя в неведении о том, что могло бы послужить тебе в этом мире. Ибо издавна говорится, что под высокими горами, граничащими как с Северными, так и с Южными Землями, обитает народ Старейших, племя гномов, которые на вашем наречии зовутся дьюргарами.

— На нашем наречии? — спросил Элоф. — Но до сих пор я не слышал этого имени, даже в детских сказках. Хотя мне почти не рассказывали сказок… нет, даже тогда.

— Однако оно известно даже на дальнем юге, где легенды не торят троп к дверям кузниц. В диких пустошах наших северных болот, в тени гор и Великого Леса живут лишь немногие, горцы и охотники. Это простые и грубые люди. Некоторые утверждают, что на высоких склонах они иногда встречаются со Старейшими, обитающими в подгорном царстве, и почитают их более, чем своих земных правителей. В легендах говорится, что дьюргары — великие мастера кузнечного дела, когда-то учившие наших предков. Но там также говорится, что искать их означает накликать беду на свою голову. — Воин вздохнул. — Однако наша нужда велика. И ты, будучи столь славным кузнецом, можешь встретить у них теплый прием. Они явно не в дружеских отношениях с человеком, которого ты стремишься обуздать, и однажды ты спас их от его гнева. Но самое главное, ты знаешь то, что неведомо другим: место, где они действительно могут жить.

— Это так, — задумчиво отозвался Элоф. — Хотя за мою помощь отплачено сполна, а путешествие в одиночку будет долгим и опасным…

— Опасность может поджидать повсюду. Но тебе не обязательно идти одному; я отправлюсь с тобой. Если после всего, что я наговорил, ты сможешь терпеть мое общество…

— Терпеть твое общество? — Элоф покосился на высокого молодого человека, сидевшего рядом с ним и с неторопливой тщательностью выбиравшего очередной камешек для броска в воды залива. Он подумал о могучем прыжке между двумя кораблями, в тяжелых доспехах, которые могли живьем утащить человека в челюсти Амикака. Если бы Керморван поскользнулся… и все это было сделано ради того, чтобы сохранить жизнь членам команды. — Но здесь, среди корсаров, у тебя есть цель!

— Моя цель — борьба с эквешцами. Ради этого я оставил свой дом и отказался от тех крох власти и имущества, которые у меня еще оставались. Я надеялся со временем возглавить этот корабль, купить или нанять другие и выковать из них настоящую ударную силу. Но позапрошлой ночью я убедился, что, несмотря на бойню и все утраченные жизни, нам едва удалось поцарапать поверхность их доспехов. Один корабль — одна трехсотая часть их нынешнего флота, и это лишь десятая часть той силы, которую они могут собрать, если объединятся под одним знаменем! Вот с чем я должен бороться в первую очередь, и я твердо убежден, что ты был послан ко мне ради этой цели. Ты — мой шанс на победу, кузнец, и я не откажусь от этого шанса, не подведу тебя. Я спрашиваю еще раз: пойдешь ли ты со мной?

— Сколько тебе лет, Керморван?

— Двадцать пять.

— Ты выглядишь старше. А мне только двадцать — самое большее, двадцать один, и я плохо приспособлен к этому миру. Если ты сможешь терпеть мое общество — что ж, я с радостью составлю тебе компанию!