Келльская пророчица - Дэвид Эддингс Страница 48

– В обычаях двуногих чтить их превыше всех прочихсобратьев, бабушка. Правда, это скорее дань обычаю, нежели самому двуногому,носящему на голове корону.

– Как любопытно! – фыркнула волчица.

Но вот со скрежетом и звоном опустился подвесной мост, ибарон Астеллиг со своими рыцарями, сопровождаемый путешественниками, въехал водвор.

Как и в Во-Мимбре, Тронный зал королевского дворца вДал-Периворе был просторным, со сводчатыми потолками и резными колоннами вдольстен. Между колоннами располагались узкие и высокие окошки с витражами, исолнечный свет, льющийся сквозь цветные стеклышки, играл всеми цветами радуги.Пол был выложен отполированными до блеска мраморными плитами, а на крытом алымковром возвышении в дальнем конце зала стоял трон Перивора, эффектно выделяясьна фоне тяжелых пурпурных драпировок. На богатой ткани вокруг трона развешанобыло массивное старинное вооружение – реликвии двухтысячелетнего правлениядинастии. Были тут копья, жезлы и мечи, зачастую выше человеческого роста, ипотрепанные военные стяги давным-давно позабытых королей.

Обстановка показалась такой знакомой Гариону, что голова унего пошла кругом. Казалось, вот-вот навстречу ему выйдет Мандореллен всверкающих доспехах, сопровождаемый рыжебородым Бэраком и страстным любителемконей Хеттаром. И вновь странное ощущение поразило Гариона. Все это ужепроисходило с ним прежде. И ему вдруг открылось нечто важное: рассказываяЗакету о прошлом, он сам как бы переживал его вновь. И было это не что иное,как духовное очищение в преддверии уже ставшей неизбежной встречи в Месте,которого больше нет.

– Соблаговолите, господа рыцари, приблизиться к тронукороля Ольдорина, дабы мог я представить вас его величеству, – сказалбарон Астеллиг. – Я сам поведаю ему о некоторых ограничениях, коинакладывает на вас ваша великая миссия.

– Ваша учтивость и предусмотрительность делают вамчесть, господин Астеллиг, – сказал Гарион. – Мы сердечно рады будемприветствовать государя.

И они втроем двинулись по мраморному полу к покрытому ковромтронному возвышению. Король Ольдорин оказался еще более дюжим молодцом, чемдаже Кородуллин Арендийский, но в глазах его не было заметно даже слабогопроблеска интеллекта.

Высокий, крепкого сложения рыцарь неожиданно заступил путьАстеллигу.

– Сие непочтительно, господин барон. Вели спутникамподнять забрала свои, дабы король мог видеть лики тех, кто приближается к нему!

– Я сам объясню его величеству причину сей скрытности,господин рыцарь, – решительно ответил Астеллиг. – Уверяю вас, что сиирыцари, коих смею я именовать друзьями, вовсе не желают выказать неуважения кнашему государю.

– Искренне скорблю, барон Астеллиг, – упрямилсярыцарь, – но я не могу этого дозволить!

Барон потянулся к рукояти меча.

– Спокойно! – Рука Гариона в тяжелой перчаткеопустилась на плечо Астеллига. – Как ведомо всем в подлунном мире,обнажать оружие в присутствии короля строжайше запрещено.

– Вы весьма искушены в придворном этикете, господинрыцарь.

Голос придворного звучал уже далеко не так уверенно.

– Мне доводилось представать пред многими государямимира, господин, и я поднаторел в придворной учтивости. Уверяю вас, что мы никоимобразом не желали оскорбить его величество, приблизившись к его трону сопущенными забралами. Поступать так велит нам наш долг и великая миссия, коюпризваны мы исполнить.

Рыцарь уже явно колебался.

– Речь ваша весьма учтива, господин рыцарь...

– Так не будете ли и вы учтивы в ответ, господинрыцарь? Соблаговолите проводить нас с другом и барона Астеллига к трону еговеличества. Вне сомнения, столь доблестный воин, как вы, сможет предотвратитьлюбую неожиданность, однако, заверяю вас, ничего непредвиденного не произойдет.

– Да будет так, господин рыцарь, – решился наконецупрямец.

Они вчетвером приблизились к тронному возвышению исклонились в поклоне.

– Да пребудет в добром здравии мой король, –сказал Астеллиг.

– Приветствую, барон, – рассеянно ответил монарх.

– Имею честь представить вам двух странствующихрыцарей, прибывших сюда издалека. Они направляются туда, где судьбой назначеноим совершить великий подвиг.

В глазах короля затлел слабый огонек интереса. Слово«подвиг» для мимбрийца звучит сладчайшей музыкой.

– Как видите, ваше величество, – продолжалАстеллиг, – друзья мои не поднимают забрал. Но не воспримите это как жестнеуважения – это всего лишь необходимая предосторожность в преддверии ихдоблестного подвига. В большом мире царствует зло, а рыцари эти со спутникамисвоими должны противостоять ему. Оба они стяжали славу в большом мире, и ежелибы открыли они лики свои, то в тот же миг были бы узнаны, и злобный враг их,коего они преследуют, был бы предупрежден об их приближении и воспрепятствовалбы им. Посему забрала их должны пребывать опущенными.

– Разумная предосторожность, – согласилсякороль. – Приветствую вас, господа рыцари. Добро пожаловать.

– Вы добры, ваше величество, – произнесГарион. – И мы благодарны вам за то, что со столь мудрым пониманиемотнеслись вы к обстоятельствам, побуждающим нас скрывать свои лица. Подвиг наштруден, и подстерегают нас на пути чары и заклятия – и случись нам бытьузнанными, мы были бы побеждены, от чего пострадал бы весь мир.

– Вполне понимаю вас, господин рыцарь, и не стану далеерасспрашивать о вашем подвиге. У стен любого дворца есть уши, а здесь вполнеможет оказаться некто из приспешников вашего недруга.

– Мудро сказано, мой король, – раздался скрипучийголос за их спинами. – Как мне самому довелось убедиться, сила кудесниковвесьма велика, и даже доблесть сих двух отважных рыцарей может оказатьсябессильной перед нею.

Гарион обернулся. Глаза у говорящего были совершенно белыми.

– Се – кудесник, про которого я говорил, –прошептал барон Астеллиг. – Берегитесь его, господин рыцарь, ибо король –послушная игрушка в его руках.

– О, добрый Эрезель! – Лицо короля озари лосьрадостью. – Будь любезен, приблизься к трону. Возможно, ты со стольсвойственной тебе мудростью присоветуешь сим двум отважным воинам, как имизбежать ловушек, расставленных на их пути злобными колдунами.

– Служить вам – счастье для меня, – ответилНарадас.

– Ты знаешь этого типа? – спросил Закет у Гариона.

– Да.