Я не ваша, мой лорд - Ольга Островская Страница 48

Вот так и получилось что спустя несколько часов после того, как герцог забрал меня из дому, мы, уже как супруги Торрайа, селились на ночлег в лучшей гостинице Каймэка. Я, как добропорядочная и послушная жена, опустив голову, семенила рядом с мужчиной, проклиная узкие юбки и прикидывая, как бы их усовершенствовать на случай возможной опасности. Заметив со стороны обедающих в зале постояльцев излишне пристальные взгляды в мою сторону, ухватилась за рукав своего фиктивного супруга.

— Сев, — зову его едва слышно. Чтобы не путаться, мы уговорились на такое сокращение Севастьена и Севара одновременно. — Можно тебя на минуточку?

— Да, свет мой. Что случилось? — тут же заботливо склоняется ко мне мужчина, приобнимая за талию.

— Мне не нравятся, как смотрят на нас, — я выразительно указываю глазами по сторонам. — Это нормально?

Нет, я конечно понимаю, что мы чужаки, что в Босварии именно по нарядам жены чаще судят о благосостоянии семьи, но настораживает меня такое пристальное внимание.

— Ожидаемо, Кари. Но нам это на руку, запомнят лучше. Держись рядом, — так же тихо отвечает мне Гиерно, увлекая через весь зал к лестнице на второй этаж, где расположена наша комната.

Ясненько. Держусь, куда же я денусь. Добросовестно играя пугливую лань рядом с брутальным мужем, бросаю вокруг осторожные взгляды, попутно изучая помещение. В просторном зале, залитом приглушенным светом от ажурных светильников, за низкими столиками на диванчиках среди подушек восседают мужчины разных сословий, в основном купеческих, если верить одеждам, хотя попадаются и более опасные с виду экземпляры. Многие курят ароматный наргиле, столь популярный в этой стране. И ни одной женщины во всём зале. Что ж, думаю именно этим и можно объяснить повышенный интерес к моей скромной персоне, тем более, что явной опасности я, кажется, не чую.

Севастьен пропускает меня вперёд на ступеньках, поднимаясь следом, и мне приходится опустить взгляд и на выверенную высоту приподнять подол юбок, чтобы не споткнуться. А ещё вспомнить, что нам предстоит провести первую ночь совместно. В номере с одной кроватью. Можно, конечно, кому-то лечь на полу… Можно, да… Как-то мы этот момент не обсуждали заранее. Не то чтобы, я была слишком стеснительной, или ханжой. Но слишком хорошо я помню, как реагировало моё тело на его прикосновения, чтобы не опасаться такой близости между нами. Но ладно, что толку нервничать наперёд? На месте разберёмся. А вдруг там найдётся какой-то диванчик? Я невысокая, мне хватит.

Но мои надежды не оправдываются. В комнате из мебели только большая невысокая кровать, столик с лампой, с раскиданными вокруг него подушками и всё, если не считать разноцветный ковёр на полу.

Застываю на миг, пытаясь прикинуть, как соорудить ложе из этих самых подушек.

— Даже не думай об этом. — На моих плечах смыкаются мужские ладони.

— О чём? — непонятливо вопрошаю у своего спутника.

— О том, чтобы спать на полу. И я бы мог предложить, что сам там лягу, но это лишь оттягивание неизбежного. Нам всё равно придётся потом спать в одной кровати, чтобы даже у слуг не возникло никаких подозрений. А завтра нам обоим предстоит изматывающий день и желательно выспаться. Если ты боишься, что я буду к тебе приставать, то обещаю, что между нами ничего без твоего согласия и желания не будет.

Ага-ага. Вот только я своим желаниям не доверяю. Но не признаваться же ему в этом.

А значит, остаётся только делать вид, что меня эта ситуация особо не смущает. Тем более, что кровать большая и мы спокойно сможем даже не соприкасаться всю ночь. Я на это очень надеюсь.

— Иди в ванную первая. А я займусь временными охранками, чтобы нас ночью никто не побеспокоил, — произносит Севастьен у моего уха, немного руша мой настрой.

Киваю, не видя смысла спорить. Выставить защиту так, как он, я всё равно не сумею. Разрушить, или обойти запросто, а вот сплести так виртуозно не смогу. Поэтому прохожу в комнату и, найдя глазами зеркало, принимаюсь разматывать многослойную карилью, наблюдая в отражении за мужчиной, который сложив наши сумки у кровати, сосредоточенно застыл у дверей, плетя заклинания.

— Я оставлю тебя ненадолго. Схожу, закажу ужин, — произносит, оглядываясь на меня.

— Я не голодна, — пожимаю плечами.

— Предполагается, что мы с дороги, а значит уставшие и голодные, — хмыкает он.

Ах да, легенда.

— Тогда ладно, — соглашаюсь, про себя решив, что есть заказанное я всё равно не обязана.

Чувствую себя крайне неловко, и спешу скрыться в ванной комнате, прихватив из своих вещей длинную закрытую ночную сорочку, самую скромную из тех, что смогла отыскать в лавке женского белья, куда забегала накануне отъезда. В ней меня, при всём возможном желании, ещё попробуй отыщи. То что надо для ложного чувства безопасности. С гигиеническими процедурами и переодеванием я управляюсь довольно быстро, а потом настаёт момент, когда нужно вернуться в комнату, где меня ждёт мой фиктивный супруг, запретный плод и ходячий соблазн в одном лице. Осторожно приоткрыв дверь, выглядываю из ванной. В комнате пусто. Видимо, ушёл за ужином. Выдыхаю с облегчением и быстро юркаю в кровать, прячась под одеялом. Ух, как волнительно. Мощусь на длинной подушке и тут мне приходит в голову гениальная мысль. Сажусь, осматривая наше брачное ложе. Подушек более, чем достаточно. Значит барикадам, долженствующим защищать мой душевный и физический покой, точно быть.

Севастьен возвращается в комнату, когда, довольная собой, я уже усердно притворяюсь спящей, отгородившись на своей половине кровати. Слышу шаги и ощущаю разлившийся в воздухе аромат горячей пряной еды. Но продолжаю размеренно дышать. Мужчина пару секунд стоит на одном месте, словно прислушиваясь, и мне чудится его внимательный взгляд. Сплю я! Сплю! И это не трусость, а благоразумие. Именно так и никак иначе.

Волнение понемногу уходит. Герцог от кровати тоже. Кажется, я слышу тихий хмык, а потом он садится ужинать, явно стараясь не шуметь. Усталость последних дней и ночей, когда я корпела над материалами дела до утра, понемногу берёт своё и тело расслабляется, как и разум, погружаясь в сон. Надо же, первый раз в жизни мне предстоит провести ночь в одной кровати с мужчиной, а я это просплю. Даже обидно чуть-чуть. Совсем капельку.

А утром первое, что я слышу, это странно-знакомый мерный стук под щекой. Со стоном поворачиваю голову, пытаясь понять на чём это я так удобно лежу, и вокруг крепче сжимаются обнимающие меня руки, а мой нос утыкается в тёплую гладкую кожу. Как же мне нравится этот запах. Его запах. Никогда ещё он не снился мне так явно. Прижимаюсь губами к мужской шее, чувствуя как бьётся под ними пульс. И слышу прерывистый выдох, а в следующий миг в моих волосах запутываются сильные пальцы, посылая по моей коже искры удовольствия. Целую вновь, пытаясь продлить этот сон, прижимаюсь всем телом к моему Тьену, сейчас только моему, вопреки всему, что нас разделяет. А разделяет нас, в данный момент, надо сказать, немногое. Слишком остро ощущается мужская ладонь на моём бедре, слишком явственно я чувствую обнажённым животом жар большого тела, слишком чётко улавливаю подушечками пальцев быстрый стук его сердца. Настолько, что меня запоздало накрывает осознание. Это не сон. Замираю в руках Севастьена, забывая, как дышать.