Птицедева - Светлана Гамаюнова Страница 47

Я устал от житейской качки,

Пропил всё, хоть кати шаром.

Эх, напиться б до белой горячки

И попасть в сумасшедший дом.

Балай

И при этом верить в вечную любовь и прекрасную даму, которая, дыша духами и туманами, садится молча у окна. Я не могу понять всех этих внутренних терзаний, киданий из стороны в сторону в поисках себя, иногда вплоть до самоуничтожения. У нас все проще, ровнее, спокойнее, не так напряженно, но и не так талантливо и ярко. Есть, конечно, много необычных людей, но никто не напишет «Черного человека», а может, и не надо, чтобы это было написано. И иногда так хочется домой, все бы отдал, чтобы обнять Нежану. Она, наверное, замужем и у нее куча детишек, но все равно хочется ее увидеть.

Лотта встрепенулась и встряла в разговор:

– Я знаю одну Нежану. Только ее по имени так никто не называет, все Микулишной кличут. Жила у нее в сторожке в Заколдованном лесу. Она травами и знахарством занимается. Одна живет в лесу, ее суженый пропал много лет назад, а она так и не нашла другого.

– Вряд ли это она, но, если попаду в свой мир – обязательно с ней встречусь, защемило что-то внутри от твоих слов.

– А сейчас Вы тоже занимаетесь путешествиями?

– Говорят, пить до дна нужно все: и хорошее, и плохое, но ничто не дает такого ощущения жизни и человека, как путешествия. Да, это мой стиль жизни, только я поставил его на коммерческую основу, как здесь говорят. Я стал профессиональным выживальщиком. Снимаюсь в фильмах, вожу группы по диким местам: в тайгу, в горы, разрабатываю нужное оборудование. Работаю по всему миру. Это работа для меня. И платят неплохо.

Слава продолжил:

– В последние годы по всему миру прокатилась волна реального безумного увлечения: возникло так называемое движение preppersow (это переводится как «подготовка»). Люди собираются в группы и вместе готовятся к возможным глобальным катаклизмам, потенциальному концу света. Для настоящего Prepper нет непреодолимых трудностей и они самоотверженно и решительно готовятся выжить в будущих катастрофах и не просто выжить, а выжить с определенным комфортом. Неважно, из-за чего все это произойдет: природные катастрофы, ядерная зима, беспорядки из-за недостатка пищи или война. В России подобные содружества людей называют «выживальщиками».

Рreppersi и выживальщики имеют свои сайты, например, мой любимый сайт называется «Гнездо Параноика». Там можно найти кучу полезной информации: как выжить в диких условиях, как сделать пеммикан – своеобразный продукт из мяса, жира и специй, который может храниться очень долго. На этом пеммикане человек может жить несколько месяцев, беря энергию из жира, белки из мяса, добавляя в рацион немного сушеных грибов или ягод. Это известный рецепт еще американских индейцев. Замечательная вещь. Там же на сайте можно найти набор предметов для «тревожного чемоданчика»: предложен минимум вещей, которые в первую очередь понадобятся человеку, если он попал в нецивилизованные условия: спички, ножи, веревки, лекарства, и много чего еще.

Название сайта меня позабавило, и я заулыбалась.

– Не смейся над этим названием, эта Земля действительно постоянно балансирует на грани жуткой войны, а сколько религиозных фанатиков, политиков разжигают огонь ненависти! Этот огонь готов захлестнуть всю землю. Война вездесуща, когда она начинается -забирает все и всех. Люди это чувствуют, и им страшно. Хотя действительно убежать можно только на другую планету. Думаю, проект будет иметь шумный успех.

– Слава, ты будешь нам помогать? Поверь, то, что я рассказала, очень серьезно.

– Вероника, я прагматик. Если это серьезно – да, буду, а если это позволит мне вернуться на свою Землю – тем более. Но ты представляешь себе объем навыков, которым надо научить людей, и сколько всего надо учесть? Ведь там не пойдешь в магазин за углом докупить.

Слава стал совершенно серьезным. Видно, что он уже прикидывает в уме, что и как взять.

– Прежде всего, надо выяснить возможные объемы оборудования, запасов, одежды и пищи, которые мы сможем взять с собой. Если можно взять много, то это одно дело, если нет – другое. Вы понимаете, что уровень комфорта и безопасности переселенцев будет очень разным в зависимости от набора вещей, необходимых для жизнеобеспечения: солнечных батарей, микрогенераторов, защитных барьеров от хищных животных, инструментов, палаток, гамаков, москитных сеток, оружия.

– Вот огнестрельного оружия не будет точно, – встряла Лотта.

– Его все равно когда-нибудь изобретут.

– Лучше позже, чем раньше. Было решено, что его не будет.

– Да ладно, из лука и арбалета тоже можно спокойно убить.

Мы разговаривали уже несколько часов и поражались разнообразию и объему знаний Славы. Лотта радовалась, как ребенок, тому, что мы нашли такого человека и что он такой простой, бесхитростный. Он сказал, что знаком со многими серьезными, а не показушными американскими выживальщиками и уверен, что они смогут составить план минимум и план максимум и оптимизировать все оборудование.

– Однако оборудование оборудованием, – прервал рассуждения Слава, – но меня интересует вопрос, что за люди будут заселять континент, потому что вначале, пока не произойдет адаптация, акклиматизация, агрегация и другие ции, они должны жить коммуной, колонией, общиной, как ни назови совместное проживание и работу. В одиночку никто не приспособится и не выживет в подобных условиях. Они должны быть настроены на труд не ради оплаты и знать, что впереди не будет богатства, а процветание и райские кущи вряд ли увидят даже их дети, хотя по-разному может быть.

Когда опустились сумерки, к нам ввалился тот мужик, что ловил рыбу на реке.

– Ой, как я замерз! Зато рыбки наловил, – выпалил вновь пришедший.

Слава представил нас:

– Это мой приятель Виктор. Он считает, что все проблемы человечества на Земле от стремления к чрезмерному потреблению и поэтому ловит рыбу, растит огород и разрабатывает идею всеобщего счастья на отдельно взятой планете.

– Ой, как интересно, – проговорила Лотта. – Не зря мы сюда попали. Только давай пройдемся немного по двору, а то засиделась я. Чаю напились, а ты говорила, удобства во дворе. Пошли, посмотрим на лес.

Над лесом, над домом, над дорогой, над миром шел снег. Где-то далеко в деревне подвывала собака, разрушая тишину и таинство миропорядка. Снежинки кружились под фонарем, покрывали шапками черные ветви деревьев, потом скатывались вниз и падали с них с мягкими коротким всхлипом. Земля принимала их, принимала в себя, с тем великодушием, с каким принимает обратно все, рожденное ею. С тем великодушием, с которым примет всех нас с нашими страстями и странностями, с нашими надеждами и отчаянием, со всем нашим миром.

Зима-Морана где-то далеко, а тут тоже снег и зима, хорошо. На меня от этой белоснежной чистоты накатила бездумная беззаботность, захотелось поваляться в снегу или посидеть у теплой печки, рядом с желтоглазыми котами, смотреть из окошка, как падает снег, смотреть на эту красоту с человеком, которому ты не безразлична. Что это со мной? Сколько раз ты обжигалась, Вероника, девочка моя, поди, все было в твоей жизни. Или ты Лоттиными эмоциями отравилась, или ее гормоны влияют. Вдруг четко поняла: я просто устала быть одна. Вокруг столько людей, все крутится, вертится, решается, устраивается или наоборот не устраивается. А может, повлияло прочувствованное за бодрыми словами жгучее одиночество этого удивительно сильного парня Славы, которое сквозило в его рассказе о пустыне, о поисках пути домой, к себе? Не знаю.