Дозоры. От Ночного до Шестого - Владимир Васильев Страница 45

Сейчас он сидел за столом и задумчиво рассматривал какую-то старую материнскую плату.

– Привет, – сказал я, садясь на диван. Диск жег пальцы.

– Сдохла, – мрачно сказал Толик.

– Ну и выкинь.

– Сейчас, мозги только выну… – Толик отличался запасливостью, выработанной за долгие годы работы в бюджетных институтах. У нас с финансированием проблем не было, но он бережно складировал все старые и уже никому не нужные железки. – Нет, ты подумай, полчаса возился, так и не встала…

– Да она древняя, чего ты с ней возишься? В бухгалтерии и то машины новее.

– Отдал бы кому-нибудь… Может, кэш еще снять…

– Толик, у нас срочная работа, – сказал я.

– У?

– Угу. Вот… – Я поднял диск. – Здесь досье… полное досье на четырех сотрудников Дозора. Включая шефа.

Толик открыл ящик стола, смахнул туда «мамку» и посмотрел на диск.

– Именно. Я буду проверять троих. А ты четвертого… меня.

– И что проверять?

– Вот. – Я достал распечатку. – Возможно, что кто-то из подозреваемых временами совершает убийства Темных. Несанкциониро-ванные. Здесь указаны все известные случаи. Нам надо либо исключить возможность этого, либо…

– А ты их впрямь убиваешь? – заинтересовался Толик. – Уж прости за ехидство…

– Нет. Но ты мне не верь. Давай работать.

Информацию на себя я даже не стал смотреть. Скинул все восемь сотен мегабайт на компьютер Толика и забрал диск.

– Если что интересное попадется, тебе рассказывать? – спросил Толик. Я покосился на него, пока он проглядывал текстовые файлы, теребя левое ухо и размеренно щелкая «мышкой».

– Как хочешь.

– Ладно.

Я начал смотреть досье с материалов, собранных на шефа. Вначале шла шапка – общая информация о нем. С каждой прочитанной строчкой я покрывался по́том.

Конечно, подлинного имени и происхождения шефа даже в этом досье не значилось, на Иных его ранга вообще не документировали подобные факты. И все-таки я делал открытия каждую секунду. Начать с того, что лет шефу было больше, чем я предполагал. Как минимум на полтора столетия больше. А это значило, что он лично принимал участие в заключении Договора между Светом и Тьмой. Поразительно, все уцелевшие с того времени маги занимают посты в главном управлении, а не сидят на утомительной и нудной должности регионального директора.

Кроме того, я узнал несколько имен, под которыми шеф фигурировал в истории Дозора, откуда он родом. Об этом иногда размышляли, заключали пари, приводили «бесспорные» доказательства. Но почему-то никто не предполагал, что Борис Игнатьевич родом с Тибета.

А уж допустить, кому он был наставником, я не смог бы и в самых смелых фантазиях!

В Европе шеф работал с пятнадцатого века. По косвенным признакам я понял, что причиной столь резкой смены местожительства была женщина. И даже догадался какая.

…Закрыв окошко с общими сведениями, я посмотрел на Толика. Тот проглядывал какой-то видеофрагмент, конечно же, биография моя оказалась не столь увлекательной, как жизнеописание шефа. Я вгляделся в маленькую движущуюся картинку – и покраснел.

– На первый случай у тебя бесспорное алиби, – не оборачиваясь, сказал Толик.

– Слушай… – беспомощно начал я.

– Да ладно. Мало ли. Я сейчас на ускоренном прокручу, чтобы всю ночь проверить…

Я представил, как фильм будет выглядеть в ускоренном виде, и отвернулся. Нет, я предполагал, что руководство контролирует своих сотрудников, особенно молодых. Но не настолько же цинично!

– Бесспорного алиби не будет, – сказал я. – Сейчас я оденусь и выйду.

– Вижу, – подтвердил Толик.

– И меня не будет почти полтора часа. Я искал шампанское… и пока нашел, немножко протрезвел на воздухе. Размышлял, стоит ли возвращаться.

– Не бери в голову, – сказал Толик. – Лучше просмотри интимную жизнь шефа.

Через полчаса работы я понял, что Толик был прав. Может быть, у меня и есть причины обижаться на беспардонность наблюдателей. Но тогда ничуть не меньшие – у Бориса Игнатьевича.

– У шефа алиби, – сказал я. – Бесспорное. На два случая – четыре свидетеля. Еще на один – чуть ли не весь Дозор.

– Это та охота на свихнувшегося Темного?

– Да.

– У тебя даже на этот случай алиби нет. Тебя вызвали только под утро, и хронометраж очень приблизительный. Есть фотография, как ты входишь в офис, вот и все.

– Значит…

– Теоретически ты мог убивать Темных. Вполне. Причем уж извини, Антон, но каждый случай убийства приходится на твое повышенное эмоциональное возбуждение. Словно бы ты не совсем себя контролировал.

– Я этого не делал.

– Верю. Что мне делать с файлом?

– Стирай.

Толик некоторое время размышлял.

– У меня здесь ничего ценного. Я запущу низкоуровневое форматирование. Давно пора было диск почистить.

– Спасибо. – Я закрыл досье на шефа. – Все, с остальными справлюсь сам.

– Понял. – Толик преодолел справедливое негодование компьютера, и тот принялся переваривать сам себя.

– Сходи к девочкам, – предложил я. – Сделай суровое лицо. Они ведь там пасьянсы раскладывают, уверен.

– И то дело, – легко согласился Толик. – Когда освободишься?

– Часа через два.

– Я загляну.

Он ушел к нашим девочкам – двум молодым программисткам, которые занимались в общем-то в основном официальной деятельностью Дозора. А я продолжил работу. На очереди теперь был Семен.

Через два с половиной часа я оторвался от машины, размял ладонями затылок – вечно затекает, когда сидишь, уткнувшись в монитор, включил кофеварку.

Ни шеф, ни Илья, ни Семен не подходили на роль свихнувшегося убийцы Темных. У всех было алиби – причем зачастую абсолютно железобетонное. Вот, например, Семен ухитрился провести всю ночь одного убийства на переговорах с руководством Дневного Дозора. Илья был в командировке на Сахалине – там однажды заварилась такая горячая каша, что потребовалась помощь из центра…

Только я оставался под подозрением.

Не то чтобы я не доверял Толику. Но все-таки данные на себя просмотрел повторно. Все сходилось, ни одного алиби.

Кофе был невкусным, кислым, видно, давно не меняли фильтр. Я глотал горячую бурду, глядя в экран, потом вытащил сотовый и набрал номер шефа.

– Говори, Антон.

Он всегда знал, кто ему звонит.

– Борис Игнатьевич, подозревать можно лишь одного.

– И кого именно?