Королевская кровь - Пол Томпсон Страница 45

Чьи-то руки подняли принца, он задыхался и разевал рот, пока, наконец, воздух со свистом не устремился в его легкие. Перед глазами прояснилось, и он увидел перед собой Дру, стоящего на коленях. Ульвиан потряс головой, чтобы прийти в себя, — перед ним открылось жуткое зрелище. Очевидно, заклинание, приводящее голема в движение, потеряло силу, и гигант рухнул на палатку Фельдрина, разлетевшись на несколько огромных глиняных обломков. Из-под куска туловища монстра, размером с бочку, виднелись ноги Фельдрина в меховых штанах. Ступни его слабо подергивались. Из-под груды глины послышался стон.

Дру трясся, он насквозь промок от пота, но в голосе его звучал триумф, когда он спросил:

— Где амулет?

Ульвиан, запинаясь, ответил, что Фельдрин хранит ониксовый талисман в золотой коробочке. Колдун со всех ног бросился к руинам хижины главного строителя.

На лагерь опустилась глубокая тишина. Ульвиан, моргая, оглядел картину разрушений. На стенах цитадели кишели рабочие, и все смотрели прямо на него. Некоторые уже спрыгивали с парапета, без сомнения спеша на помощь Фельдрину.

Дру с проклятиями продирался сквозь обломки хижины. Ульвиан выкрикнул:

— Нам надо бежать! Сюда идут рабочие!

Волшебник, продолжавший яростно рыться в мусоре, даже не удостоил его ответом. Фельдрин снова застонал, уже громче. Ульвиан пробрался к нему через обломки голема. Оттолкнув тяжелую глиняную глыбу с тела гнома, он опустился на колени рядом с ним.

— Я сожалею об этом, мастер Фельдрин, — произнес принц. — Но несправедливость влечет за собой насилие.

Гном закашлялся, и на губах у него показалась струйка крови.

— Не связывайся с Друлетеном, мой принц. Там, где он, лишь разрушение и смерть…

— Ага! — вскрикнул колдун, падая на колени.

Отшвырнув в сторону кусок холста, он обнаружил золотую коробочку. Но, едва наклонившись, чтобы подобрать ее, Дру, вскрикнул от боли и снова уронил ее.

— Ты, грязный червяк! — взвыл он, обращаясь к Фельдрину. — Ты положил амулет в заколдованный ящик!

Но Фельдрин уже потерял сознание, и проклятия Дру пропали зря.

— Иди сюда! — властно рявкнул волшебник. — Подними коробку.

Ульвиан, ответив ему злобным взглядом, огрызнулся:

— Я тебе не слуга.

В конце разрушенной улицы появился первый отряд рабочих из крепости, вооруженных молотами, палками и разнообразными инструментами. Восемь человек подбежали к Мериту и вытащили его из-под мертвой лошади. Воин, неуклюже поднявшись на ноги, выразительно указал в сторону палатки Фельдрина.

— Сейчас не время демонстрировать свою дурацкую гордость! — плевался Дру. — Ты что думаешь, эти идиоты собираются погладить нас по головке за то, что мы натворили? Пора спасаться, а я даже не могу дотронуться до этой проклятой коробки. Возьми ее, говорю тебе!

Ульвиан неохотно повиновался, а затем вместе с волшебником, которого трясло как в лихорадке, они побежали к загону, находившемуся у подножия восточного склона. Принц поймал двух лошадей, приземистых горных пони, и помог ослабевшему Дру взобраться на одного из них. Беглецы, без седел, сломя голову выскочили за ворота, распугивая попадавшихся на дороге животных. К тому времени, как разъяренные рабочие достигли загона, все лошади разбежались, а от преступников осталось лишь быстро увеличивающееся облако пыли.

Мерит грелся у огня, который трещал и искрился в широком каменном очаге неподалеку от палатки Фельдрина Полевого Шпата. Несмотря на сильно поврежденную левую ногу, эльф настоял на том, чтобы лично стоять на страже у дверей главного строителя. Лагерь погрузился в тишину, не видно было ни малейшего движения, кроме колеблющихся в очаге языков пламени. Лейтенант плотно обмотал вокруг горла плащ, защищаясь от подбирающегося холода.

Цоканье лошадиных подков заставило воина поднять голову, и он быстро отступил от костра, укрывшись в глубокой тени, отбрасываемой широкой крышей палатки. Вытащив меч, он крепко прижал щит к локтю. Стук копыт приближался.

Из темноты показался высокий всадник на взмыленном гнедом коне. Лицо и фигуру незнакомца скрывала длинная, похожая на монашескую, мантия с широким капюшоном. Всадник, приблизившись к очагу, спрыгнул с коня. Сняв перчатки из оленьей кожи, он протянул к огню длинные тонкие пальцы.

Мерит настороженно наблюдал за ним. Из-под капюшона незнакомца выплывали облачка пара. Прошло несколько долгих минут, но пришелец не предпринял ничего угрожающего, Казалось, он больше всего озабочен тем, чтобы согреть замерзшие руки и тело. Лейтенант выступил из тени и оказался лицом к лицу с закутанной в плащ фигурой.

— Кто идет? — потребовал он ответа.

— Усталый путник, — промолвил незнакомец. Он говорил, не поднимая капюшона, отчего слова его звучали приглушенно. — Я заметил твой костер издалека и остановился, чтобы согреться.

— Добро пожаловать, путник, — осторожно сказал Мерит.

— Обнаженный меч — необычный знак гостеприимства. У вас в округе свирепствуют разбойники?

— Не разбойники. Все это сотворил один эльф. Чародей.

Незнакомец в капюшоне отдернул руки от костра.

— Чародей! Зачем чародею понадобилось тревожить такое одинокое поселение?

— Злодей содержался здесь в заключении. Он был пленником короля Торбардина и Пророка Солнца, — объяснил Мерит. — С помощью предательства он снова обрел свою силу, разрушил лагерь и скрылся.

Гость провел рукой по лбу, скрытому капюшоном. Мерит уловил у его горла блеск металла. Доспехи? Или просто ожерелье?

Незнакомец начал расспрашивать, каким образом сбежал чародей. Эльфийский воин кратко рассказал ему о големе, не упоминая, однако, имени Ульвиана. Гость задавал бесконечные вопросы, и Мерит почувствовал, что эта ночная беседа утомила его. Нога немилосердно болела, и на сердце лежал камень — как он сообщит эту новость своему государю? Незнакомец в капюшоне, должно быть, жрец, решил он. Только жрецы отличались такой болтливостью и любопытством.

В дальнем конце тропы показалась пара лошадей, и усталость мгновенно слетела с него. Один из всадников был облачен в доспехи. Мерит поднял меч и щит, но незнакомец в капюшоне жестом успокоил его.

— Опусти свое оружие, благородный воин. Это мои друзья, — сказал он и, взмахнув полой темной мантии, обернулся и приветствовал двух верховых.

— Что-то случилось, государь? — окликнул его всадник в доспехах.

— Государь? — повторил Мерит.

Незнакомец обернулся к воину, отбросив назад капюшон, и в свете костра заблестели его светлые волосы. Это был сам Кит-Канан.

— Великий Пророк? — воскликнул Мерит. — Прости меня! У меня и в мыслях не было…

— Все в порядке, — махнул рукой Кит-Канан, и к пылающему костру подъехал Кемиан Амбродель со своим отцом, Таманьером.