Пряжа из раскаленных угле - Анна Шведова Страница 44

– Жаль.

– Мне тоже. Но Валдеса все равно как-то обойти надо.

– О, Валдес, я как-то и забыла о нем. Ты, кстати, хотел объяснить, почему он здесь.

– Причин может быть две, – Ленни говорил быстро, четко и резко. Очевидно, я очень его разозлила, но согласиться на его безумное предложение никак не могла. Не удивительно, что Ленни выглядел, как оторванный от драки и запертый в стойле бык, – Первая – Валдес идет по твоему следу. Как я ни старался тебя скрыть, но после нашей последней встречи с Рейносом, в эфире стоял такой магический звон, что не услышать его мог только глухой. Удивлюсь, если за нами не снарядили пол-империи в погоню.

– А вторая? – бесцветно спросила я.

– То, что Валдес оказался в Тодрене одновременно с нами, может говорить и о другой возможности. Валдес идет за мной, точнее, за жезлом. Еще точнее – в Ниннесут. А поскольку единственная хорошая дорога на юг проходит через Тодрен, Валдес оказался здесь в то же время, что и мы, просто случайно.

– Одна дорога?

– Да, Никки, на юг из Внутренней Дарвазеи ведет только одна дорога. И переправа здесь только одна. У этой дурацкой речки есть один очень существенный недостаток: очень высокие скалистые берега и сильное течение. На многие мили вверх и вниз по течению нет ни одного моста или брода. Здесь не ходят паромы. А все потому, что власти Тодрена никому не позволяют заниматься частным перевозом и очень бдительно следят за тем, чтобы деньги за переправу поступали только в городскую казну. Император даровал городу такое право и город не собирается упускать свою выгоду, позволяя кому бы то ни было переправляться бесплатно.

– То есть, перебраться на другой берег можно только здесь?

– Можно попытаться переплыть, – хмыкнул Ленни и придирчиво осмотрел свою влажную еще одежду, – Но я бы не советовал. Еще можно сделать солидный крюк на восток. Там, говорят, есть один нелегальный паром. Если, конечно, его еще не прикрыли. Но мы в любом случае потеряем несколько дней.

– Ну и ладно.

– Я бы не хотел терять ни дня. К тому же нам вряд ли удастся выехать из города незамеченными.

А вот это замечание было существенным. При въезде я заметила у городских ворот с десяток стражей, но тогда мы не были для них желанной дичью. А что будет, если к стражам добавятся сыскные псы? А они наверняка добавятся – Валдес вряд ли упустит из виду такую важную штуку как городские ворота. Просто из предусмотрительности, даже не зная, что мы уже внутри.

– Так что же мы будем делать?

На самом деле мне уже было неважно, за кем из нас двоих Валдес явился в Тодрен – за мной или Ленни. Одного взгляда на меня опекуна Угго хватит для того, чтобы кошмар прежних дней вернулся. Я не могла этого допустить. Но не могла и расстаться с Ленни, как ни прискорбно было это сознавать – без него я чувствовала себя беспомощной. К тому же открытие, что Ленни не такой уж и эгоистичный и преследует благие цели, заставило меня задуматься. История об артефакте, меняющем погоду, могла оказаться правдой, а это означало, что нам действительно угрожала опасность. И чем больше я об этом думала, тем больше верила его словам. Не помочь Ленни я просто не имела права.

И когда этот лукавый вор и пройдоха успел так прочно вплестись в мою жизнь?

– Прорываться будем завтра поутру. Я кое-что придумал.

– А может, уйдем прямо сейчас?

Ленни покачал головой.

– Нет. Разве что без сумок и лошадей. Можно попытаться перелезть через городскую стену.

– Тогда попытаемся? Я смогу!

– Без лошадей далеко не уйти, Никки. А купить не на что. Я собирался сегодня перекинуться в кости.

Едва дослушав фразу, я поспешно схватила собственное платье и выгребла из потайного карманчика золотые монеты. Ленни с укоризной покачал головой, протянул руку и бережно сжал мою ладонь в кулак.

– Спрячь их до худших времен, Никки. Я еще способен кое-что придумать без того, чтобы брать деньги у женщины.

От такой галантной фразы я непроизвольно прыснула от смеха: после стольких случаев мошенничества, которые я могла наблюдать, рыцарское признание Ленни звучало нелепо. Однако несвоевременный смех мой, похоже, сильно задел лучшие чувства мужчины.

– И тебе придется очень постараться, чтобы не рассердиться, моя милая, – на лице Ленни не было и следа веселья.

– Опасаешься, что я нас выдам?

– Валдеса не стоит недооценивать. Он знает, что я маг, и уцепится за любой магический всплеск, который учует сам или его маги. Равняться с ними я не могу и не буду, а твои магические способности бесполезны – они слишком непредсказуемы. Так что единственный наш шанс – это перестать быть собой.

– Это не так уж трудно, – улыбнулась я и попыталась разрядить обстановку, отделавшись шуткой, – Если вспомнить, что я не знаю, кто я. А тебе не привыкать.

Шутка явно не удалась, ибо Ленни, к тому времени шедший к двери, резко обернулся и свирепо уставился на меня:

– Что ты хочешь этим сказать?

– Ты никогда не скрывал, что живешь обманом. Тебе не привыкать к маскараду. Одной маской больше, одной меньше, какая разница?

Ленни несколько секунд озадаченно рассматривал меня, словно неизвестную букашку, затем развернулся и буднично произнес:

– Нам рано вставать. Будь готова с рассветом.

Предложенный мне маскарад отнюдь не изменил моей сути. Ленни нашел мне одежду мальчика, волосы я спрятала под огромную шляпу, ноги сунула в тяжелые башмаки с деревянными подошвами, плечи мне отдавливали два жестких короба, несомненно, с камнями. Пожилая дама, слугу которой я изображала в это утро, ворчала всю дорогу до моста, а когда невыспавшийся стражник у ворот безразлично протянул жестянку для сбора подорожной пошлины, громко обругала его и хорошенько отметелила ручкой от зонтика, прежде чем опустила в прорезь две мелкие монеты. На выходку старухи внимания обратили мало, как и на щуплого мальчишку, скромно топтавшегося рядом с ней. То есть, меня.

Ни Валдеса, ни его псов я так и не заметила, что было хорошо по крайней мере с одной стороны – может, и я никем не замечена. Не знала я, и где Ленни – мы уговорились идти каждый своим ходом, а если случайно встретимся на мосту – то стараться «не узнавать» друг друга. Мне, впрочем, сделать это было совсем не сложно, поскольку я мало что видела дальше носков своих башмаков.

Я семенила за своей «хозяйкой», безо всякого притворства сгорбившись под тяжестью неудобной ноши и с унынием выслушивая ее бесконечные жалобы и стенания. Не знаю, где Ленни ее выкопал, но старуха оказалась сущей ведьмой: она поправляла каждый мой шаг, колотя ручкой своего чудовищного зонтика по моим лодыжкам, осыпала бранью любого, кто оказывался у нас на пути, и постоянно напоминала о неимоверной ценности своих дурацких туфель, которые кроме как в Верхнем городе никто и починить не может. Этого я никак не могла понять – туфли должно быть сделаны из камня или из железа, раз короба такие тяжелые?