Чаша любви - Филис Кристина Каст Страница 44

– С новыми фоморианцами?

Бригид обрадовалась, заметив, что лицо Кухулина посуровело, а из голоса исчезла теплота:

– Они не демоны, с которыми наши предки боролись до полной победы. Малыши не виноваты в тех преступлениях. Я ожидал, что мой мудрый старый мастер не будет никого судить заранее.

– А я надеялся, что воин, который совсем недавно потерял свою невесту по вине этих безумных существ, будет куда более тщательно выбирать, кому можно доверять.

– Не забывай, Фаган, что я больше не зеленый новичок, который слушает тебя, раскрыв рот. Убийство Бренны произошло до того, как моя сестра совершила жертву и вымыла из крови этого народа остатки демонического наследия.

Бригид нарушила нарастающее напряжение:

– Мастер Фаган, ты знаешь Кухулина и сам сказал о том, что он потерял. Если он простил и принял их, то разве это не говорит в их пользу? Ты мог бы выказать уважение к тому, что они заслужили любовь такого воина!

Глаза Кухулина и кентаврийки встретились. Брат предводительницы клана выглядел столь же удивленным, как и охотница. Ее изумили собственные слова. Любовь не была эмоцией, о которой она говорила открыто. Ей это не нравилось. Но Бригид чувствовала справедливость сказанного. Ей говорил об этом инстинкт, которому она все больше доверяла. Кухулин действительно полюбил новых фоморианцев. Вполне возможно, они спасли ему жизнь.

«А мои чувства? Я только что заявила мастеру меча воинов Стражи, что малыш Лайэм, крылатый мальчик-фоморианец, – мой ученик. Могла ли я сама полюбить хотя бы одного ребенка? Я не считаю, что обладаю материнским инстинктом, даже наоборот, но достаточно хорошо знаю мир, чтобы понимать – кровное родство никого не делает родителями, не создает семью. Только любовь, доверие, храбрость и честность. У Лайэма всех этих качеств в избытке. А еще у него есть я», – окончательно решила Бригид.

– Что же, кентаврийка, – сказал Фаган, и внезапная улыбка озарила его грубое лицо. – Познакомь меня с так называемыми новыми фоморианцами, которые, похоже, околдовали не только моего любимого ученика, но и знаменитую охотницу.

Бригид слегка склонила голову, соглашаясь, но ее глаза предостерегающе полыхнули в адрес черных воинов, которые заполнили проход и держались настороже.

– Я никогда раньше не встречалась с воинами Стражи, но многое о них слышала. Меня удивляет, что они пришли к детям с оружием, – заявила охотница с едва скрытым сарказмом.

– Мы не сражаемся с детьми, – возразил Фаган, но Бригид лишь вздернула бровь.

В ответ на почти незаметное движение руки командира отряд зашевелился, люди слегка расслабились.

– Охрана, ко мне! – пролаял Фаган.

Из толпы выступили шестеро воинов и подошли к нему.

Бригид непочтительно ухмыльнулась и заявила:

– Я тоже нервничала, когда в первый раз повстречалась с детьми. Конечно, я обычная охотница, а не мастер меча воинов Стражи.

– Какой первый урок ты узнал, будучи моим учеником, Кухулин? – спросил Фаган, не отводя глаз от Бригид.

– Всегда быть бдительным, – машинально ответил Ку.

– Охрана останется со мной, – сказал Фаган, и Бригид фыркнула.

– Как пожелаешь, мастер Фаган, – пожал плечами Кухулин. – Но прикажи им вложить оружие в ножны. Твоя бдительность не должна напугать детей.

Фаган отдал мужчинам в черной одежде быстрый приказ. Без лишних слов все трое, сопровождаемые отборной охраной мастера меча, направились к толпе притихших детей.

Бригид и Кухулин быстро переглянулись, предвкушая развлечение.

– Думаю, тебе стоит подготовиться, мастер, – посоветовал Ку.

Брови Фагана поползли вверх и едва не скрылись в густых седеющих волосах, потом он заявил:

– Воин Стражи всегда наготове.

– При обычных обстоятельствах я не сомневался бы в этом, – бросил Ку.

– Но сейчас они совсем не такие, – закончила Бригид и тайком подмигнула Кухулину.

Они приблизились к костру. Нара стояла на коленях возле Лайэма. Не надо было видеть лицо знахарки, чтобы понять, как она сосредоточена. Ее руки проворно двигались. Бригид заметила, как блеснула изогнутая костяная игла, которая показалась из порванного крыла и снова исчезла. Сердце охотницы упало. Она поняла, что Нара сшивала разорванные края крыла Лайэма. Знахарка почти полностью закрывала собой тело мальчика, но Бригид видела, что тот лежал слишком уж неподвижно, и внезапно обомлела от страха.

«Он потерял сознание, ранен тяжелее, чем я думала?»

– Ребенок спит, охотница, – проговорила Нара, не отрываясь от своего занятия. – Я дала ему глоток вина, чтобы ослабить боль и заставить его уснуть. Он не проснется до утра.

– Спасибо, – поблагодарила ее Бригид и удивилась тому, что ее голос звучал как обычно, хотя она чувствовала себя совершенно разбитой. Затем охотница повернулась к Фагану и с яростью проговорила: – Это тот самый ребенок, в которого стрелял ваш воин. Хорошенько посмотри! Вот кого ты считаешь демоном.

Прежде чем Кухулин успел остановить ее, кентаврийка схватила Фагана за руку и потащила за собой мимо Нары, чтобы он мог ясно рассмотреть Лайэма.

Шестеро охранников грозно двинулись вперед, и охотница набросилась на них:

– Только троньте этого ребенка, и вам придется иметь дело со мной!

– И с гневом всего клана Маккаллан. – Кухулин встал рядом с ней.

Фаган жестом остановил воинов. Шестеро мужчин осторожно отступили назад, но их тут же остановил жесткий голос Бригид:

– Нет уж, идите сюда вместе с вашим мастером. Вы тоже должны увидеть, кого собирались убить.

Защитники замка Стражи нерешительно столпились вокруг Нары и стали разглядывать Лайэма. Ребенок выглядел хрупким, бледным и очень больным. Его круглое личико было залито слезами и вымазано в грязи, светлые волосы падали на закрытые глаза. Одно темное крыло было аккуратно свернуто и прижато к тельцу. Другое, развернутое, лежало на коленях Нары. В нем зияла рваная дыра. Стрела разодрала его, вместо того чтобы аккуратно пробить насквозь. Из сквозной раны все еще лилась кровь, хотя Нара крепко сшивала ее края.

– Если кровотечение не утихнет, то придется прижечь рану, – сказала она, не сводя глаз со своего пациента. – Мне бы не хотелось этого делать. Ожог будет мешать росту мембран крыла. Лайэм слишком юн и вряд ли сможет мужественно перенести мысль о том, что на всю жизнь останется калекой.

– Он выздоровеет? – спросил Кухулин, потому что Бригид потеряла дар речи.

– Одной лишь Богине известно. Но Лайэм молод и силен, – ответила Нара, подняла глаза на Фагана и дружелюбно спросила: – У тебя есть дети, воин?

– Нет. К сожалению, я не одарен таким благословением, – ответил Фаган.