Рожденный Водой - Светлана Леонидовна Иванова Страница 4

— Может хватит? — взмолилась я, едва Фьеллис вернулся. — Я усвоила урок и больше так не буду. И еще немного и у меня кровь из уха потечет. Если уже не потекла. Нет? Тогда еще есть время. Наступившая тишина означала лишь одно — на этот раз я прощена. Но повторения быть не должно.

На площадь вынесли столы, составив их в ряд. На разномастные скатерти выкладывали еду — приносили, кто что мог. Кто-то ограничился скромными соленьями, овощами и фруктами, женщины в охотку расставляли блюда с пирогами и румяными пирожками, мужчины, заговорчески перемигиваясь, приносили бутылки с мутной белой жидкостью. Посреди площади разводили костер для антуража, а рядом несколько небольших костерков для приготовления мяса. Фьеллис не пожелал участвовать в приготовлениях, предпочтя валяние на кровати общению с толпой. Мне же ничего не оставалось, как сидеть в выделенной комнате, ведь одной выходить на улицу эльф запретил. Желудок выводил звучное урчание, требуя заслуженной пищи, аромат которой начинал проникать сквозь открытые окна. Пытаясь хоть как-то отвлечься от звуков и запахов с улицы, устроившись поудобнее, я, не мигая, уставилась на пляшущий огонь свечи. Я давно заметила, что звание «Рожденной Огнем» никак не сказывалось на его ко мне отношении. Как там было написано? Сосредоточить мысли на приманивании огня, направить силу к тонкому языку пламени, соорудить подобие моста и притянуть его к себе. Вот по тонкой нити невидимой переправы пляшет, мелко подрагивая, крошечный еле видимый огонек. Останавливается, словно решаясь, идти, или вернуться в теплый дом, а затем все же ползет дальше. Все ближе к пальцам, где, мягко прокатившись по коже, осядет на ладони и, подпитавшись силой, увеличится в размерах. Сему не суждено было сбыться. Вошедший в комнату эльф напрочь разрушил всю концентрацию, после потушив едва взявшийся ковер.

— И почему это так сложно? — я откинулась на подушки, уставившись в потолок.

— Зато смотри как весело. Оставишь тебя одну, и мечта Королевы осуществится. Не знала она, что все можно сделать гораздо проще.

— Ну вот смотри, — пропустив шпильку мимо ушей, я указала на пухлый томик. — Видишь, какой огонек нарисован? А теперь смотри сюда. Я прикрыла глаза, стараясь проделать все вычитанные в учебнике действия, концентрируя силу и направляя в раскрытую ладонь. Тонкой прохладной струйкой сила текла по телу, истощаясь по пути и приходя к руке в таком малом количестве, что едва коснувшись кожи, свечной огонек обращался в крохотную искру, после исчезнув сизым дымком.

— Тебе обязательно играть с огнем, сидя на кровати? Чему вас там вообще учат? — Фьеллис проследил, как рука, с только что пробившейся на ней искрой, упала на одеяло, и выдохнул, лишь уверившись, что пожара не будет. — Пойдем. Там, кажись, гуся на вертеле уже дожаривают.

— А я и смотрю, что концентрация пропадает! — подскочив с места, я почти обогнала друга у двери, если бы не хваленая эльфийская скорость. Празднование вышло хоть куда. Живая музыка, вкусная и сытная еда, танцы вокруг костра. Самогон, что пили местные, был с ходу забракован эльфом и запрещен к употреблению. Я и не противилась, зная какое мерзкое пойло могут наварить не имеющие понятия о хорошем алкоголе мужики. Хотя они считали его вполне сносным. Может это меня разбаловало эльфийское винишко? Мы покинули площадь далеко за полночь. Правитель Ворлог действительно появился. Но вот заметили его лишь единицы, да и те были слишком пьяны, чтобы позже описать увиденное. Показания разнились у всех. А люди, по всей видимости, давно махнули рукой на заскоки своего Правителя, но все же изредка в воздух летели поздравления в его адрес. Вероятно, Ворлог даже мог услышать особо старательных. Несмотря на продолжающееся веселье, уснуть получилось почти сразу. Только сны о толпах нетрезвых мужиков, охотящихся на непонятного зверька с бараньим телом, поросячьими копытцами, утиным клювом и коровьими рогами давали понять, что где-то неподалеку все еще веселятся уставшие от скучной жизни горожане.

Попрощавшись у ворот Академии, я честно обещала приехать.

Как-нибудь. Когда получится. Если получится. Но учеба и осваивание азов, которые укладывались в голове с великим трудом, не позволяли сильно расслабляться. Дни тянулись за днями, последний снег в лесу таял, уступая место ранним цветам и зеленеющим листьям. Птицы вили гнезда, лесная живность искала пары для продолжения рода, а мы, как и полагалось настоящим студентам, жаждали свободы, находясь в предвкушении теплого и долгожданного лета, когда занятия стали бы реже, плавно перейдя в небольшие каникулы.

— Сконцентрируйся, — медленно, почти гипнотически, Талая провела рукой по воздуху, уткнувшись носом в книгу.

— Есть.

— Почувствуй силу внизу живота. Голос долетал как будто издалека.

— Угу.

— Она течет, наполняет тебя изнутри, медленно, но верно, к своей цели. И-и-и…

— Все. Не могу.

— Получилось? — девушка отпрянула от книги, надеясь увидеть результаты часовой тренировки, но все было как раньше.

— Нет, только из-за тебя в туалет захотелось, — я поднялась на ноги, отправляясь в заветную деревянную кабинку. Талая — одна из студенток Академии — сжалившись над неумелой новенькой, изо всех сил пыталась научить меня концентрировать силу, доводя ее до нужной точки без потерь. Но, пока безрезультатно.

Откинувшись на траву, она лишь тяжко вздохнула, легко перетянув огонек со стоящей рядом свечи и демонстрируя его немедленное появление на ладони.

— И как у тебя так ловко получается? Я села рядом, всматриваясь в получившееся волшебство и пытаясь найти подвох. Такового, конечно же, не было, но хотелось верить. Девушка улыбнулась, ткнув пальцем в учебник в только что прочитанную главу. Моим же единственным толковым результатом был маленький свечной огонек, едва добирающийся и разгорающийся на указательном пальце. В тот момент он выглядел как спичка. За время обучения все ясно и четко уяснили, что та, кого относили с избранникам Богини Огня Аспер, в какой-то мере сносно усваивала любую информацию, могла свершить небольшое колдовство, опираясь на едва изученный материал, но оставалась не в ладах с тем, что причиталось ей по праву рождения. Магия превращения с каждым разом выходила все лучше. К примеру, получившаяся из дубового листа бабочка выглядела достаточно хорошо, но все же пока не могла пролететь больше пары аршинов. Морок и вовсе поддавался без промедления. И хоть змеи, заменяющие кривые ветки, никогда не походили на настоящих, а движения их и вовсе язык с трудом поворачивался назвать реалистичными, учитель все же не скупился на похвалу. Даже гипноз, которому посвятили всего одно занятие, в основном объяснив теорию и причину, по которой этому умению не будут обучать в Академии, без труда достигал цели. А обереги и вовсе, казалось, выходили на ура. Но огонь… То, что должно было прославить меня в легендах, ни в какую не желало повиноваться. Вообще, как ни странно, чаще я получала одобрение именно от Оддина. Учитель обладал хорошо подвешенным языком, уроки проходили интересно, а полученные знания откладывались в голове на нужных полочках. Никогда бы не подумала, что когда-нибудь полюблю теорию. Зато старик Риктор ежедневно пытал взглядом, словно считал, что я его обязательно обманываю и творю пожары направо и налево, но только за территорией Академии. В конце концов, он объявил, что все, кто не сможет обучиться сотворению хорошего (он особенно сильно сделал ударение на этом слове) огня до окончания лета, не будут допущены к дальнейшему обучению. А так как кроме меня все искусно владели данным навыком, звучало это как публичное предупреждение и унижение одновременно. Долгожданные каникулы радовали больше Чернавку, нежели ее хозяйку. По крайней мере, пока на ее седле не закрепили объемные сумки, доверху наполненные тяжелыми книгами. Может для кого-то каникулы и обещали отдых и развлечения, но мне предстояло провести их в тяжких и нудных изучениях не усвоившегося материала. Волчий клык на кожаном шнурке, повязанный на руку вместо браслета, покачивался в такт медленным шагам лошади. Я, как могла, заговорила его от хворей, и не понятно с магической ли помощью, но за время его ношения, болезни действительно не проявлялись. Удобнее умостившись в седле, я водрузила толстый фолиант перед собой, повторяя теорию и собираясь отрабатывать практику. Мерные шаги ленивой лошадки прекрасно помогали сконцентрироваться, хоть и иногда убаюкивали.