Жертва вдовы - Лиза Смедман Страница 35

В той части леса, куда привел его маг, во множестве попадались битые камни — остатки строений, разрушившихся давным-давно. В конце концов они добрались до странного сооружения, должно быть святилища богини-воительницы дроу. Оно состояло из дюжины колонн из черного обсидиана в виде мечей, острием упиравшихся в круглое основание из белого камня. Уплощенные рукояти мечей-колонн поддерживали круглую же крышу, также из белого камня, в центре которой имелось отверстие. Святилище казалось древним, его крыша в форме луны изрядно выветрилась, так что края ее плавно скруглились.

Пока они шли к святилищу сквозь льнущий к земле туман, Флиндерспелд любовался колоннами. Обсидиан — трудный в обработке камень, его хрупкие края постоянно слоятся и крошатся. Те, кто вырезал закругляющиеся линии этих рукоятей, были настоящими мастерами, и они знали толк в магии. Даже столетия спустя, открытые всем стихиям, лезвия этих мечей нее еще казались острыми. На одном из них была засохшая кровь — кровь, принадлежавшая, по-видимому, драукам.

В центре святилища их ожидала жрица, все еще в забрызганной кровью кольчуге и со свежими шрамами от магически исцеленных ран, выделяющимися на черной коже. К'арлайнд без колебаний ступил под свод храма. Флиндерспелд был осторожнее. Он чуял магическую дымку, окутывающую это место. Под стать ей был звук — словно поющие вдали высокие женские голоса. Флиндерспелд попробовал просунуть палец между двух колонн, почти ожидая нащупать некую магическую преграду. После этого он опасливо вошел внутрь.

Когда жрица обнажила меч, Флиндерспелд незаметно передвинулся за спину хозяина. Он подозрительно смотрел, как она протянула оружие К'арлайнду, гадая, какова же будет его собственная роль во всем этом.

Его хозяин принес обет на мече, порезав себе ладонь. При подсказке жрицы маг Меларн поклялся, что действительно желает почитать Эйлистри превыше всех прочих богов, вступив в ее веру в качестве служителя-мирянина. Он пообещал использовать свою магию, чтобы помогать слабым, и сражаться с врагами Эйлистри, и повиноваться ее жрицам — что, пожалуй, было для мага вполне естественным после того, как он всю жизнь раболепствовал перед женщинами Чед Насада. В заключение был дан обет самоотверженно трудиться во имя приведения других дроу к свету и с добром относиться ко всем встреченным, пока те не докажут, что не достойны этого.

Флиндерспелд готов был поверить в это, лишь увидев собственными глазами.

К'арлайнд завершил свою клятву и передал меч обратно жрице. Она склонилась и подала клинок Флиндерспелду. Он не сразу понял, что ему тоже предлагают перейти в новую веру. Гном искоса взглянул на своего господина. «Что вы хотите, чтобы я сделал?» — мысленно спросил он.

К'арлайнд сделал дозволяющий жест:

«Как хочешь».

И неожиданно покинул разум Флиндерспелда.

Это было какое-то испытание, но глубинный гном понятия не имел, как его выдержать. Ожидает ли его господин, что он присягнет на верность богине дроу? Или надо отказаться, и тем самым сделать «обращение» К'арлайнда еще более значительным событием?

Жрица смотрела на него. Ждала.

Наконец Флиндерспелд собрался с духом и покачал головой. Твердо. У него уже есть свой бог-покровитель. Он не хотел разделять никакую религию дроу.

— Я не могу принять вашу веру, — сказал он жрице. — Я поклоняюсь Каллардурану Ловкие Руки.

— Хорошо. — Жрицу, казалось, вовсе не огорчил его отказ. Она вогнала меч обратно в ножны и повернулась к К'арлайнду. — Итак, свершилось. Добро пожаловать к свету, К'арлайнд Меларн. Служи Эйлистри хорошенько.

К'арлайнд поклонился:

— Вы позволите, леди? — Его ладонь уцепилась за плечо Флиндерспелда. — Мой друг уезжает. Мне хотелось бы успеть проститься с ним.

Жрица покинула святилище, и сердце Флиндерспелда заколотилось. Его хозяин не хотел, чтобы она видела — что? Бесполезно было звать жрицу, поскольку К'арлайнд просто придавит его своей мысленной хваткой. Вместо этого, Флиндерспелд повиновался беззвучной команде мага, последовав за ним в лес. Они прошли в молчании несколько сот шагов, прежде чем темный эльф остановился и сунул руку в карман пивафви — карман, где он держал свои магические компоненты. Глаза Флиндерспелда расширились.

— Подождите! — попросил он своего господина. — Я никому не скажу!

К'арлайнд нахмурился:

— Никому не скажешь что?

— Вы, наверное, прочли мои мысли, — нервно сглотнув, прошептал гном. — Вы знаете, что я был там и видел, как вы позволили тем драукам убить Лелиану.

— Ах, это. — К'арлайнд развел руками. — Их было четверо, а моя магия была почти исчерпана, — спокойно пояснил он. — Я вряд ли смог бы перебить их всех. И я знал, что рано или поздно появится другая жрица, чтобы оживить Лелиану, но не был уверен, что они сделают то же для меня. Я не мог подвергаться риску быть убитым. — Сожаление на его лице казалось неподдельным, и Флиндерспелду подумалось, что, может, он все-таки ошибся насчет увиденного.

— Теперь дай мне руку, — приказал К'арлайнд.

Флиндерспелд подчинился, недоумевая, что за этим последует.

К'арлайнд отбросил его руку:

— Не эту, дурень. Левую.

Когда Флиндерспелд заколебался, К'арлайнд наклонился и сам схватил ее, потом сдернул перчатку. Маг произнес несколько слов на языке дроу, потом стянул кольцо с указательного пальца гнома.

Кольцо рабства.

Снято.

Флиндерспелд задохнулся:

— Что?.. Почему?..

Маг подбросил кольцо в воздух, поймал и сунул в карман пивафви.

— Теперь я один из слуг Эйлистри, — ответил он. — Мы всегда так делаем. «Ко всем относимся с добром».

— Но…

К'арлайнд вздохнул и развел руками:

— Ладно, у меня есть и другой мотив. Сам посуди: я собираюсь остаться на поверхности, на время во всяком случае, среди жриц Эйлистри. Если я буду держать тебя при себе, ты наверняка наткнешься на какую-нибудь другую жрицу, которая сумеет снять заклятие. Кольцо должно покинуть твой палец — раньше или позже, — а если его снимет жрица, магия кольца будет навсегда уничтожена. — Он похлопал по карману, в который спрятал кольцо. — А так я сохраню свою собственность или, — он насмешливо приподнял бровь, — по крайней мере, часть ее.

— Понимаю, — отозвался Флиндерспелд, в самом деле начиная понимать.

К'арлайнду нравилось делать вид, что он такой же жестокий и бессердечный, как всякий дроу, но поступки его слишком часто противоречили его же словам. Магу было бы совсем несложно держать Флиндерспелда в узде и не позволить ему просить жриц о помощи.

К'арлайнд подбоченился:

— А теперь я собираюсь сделать так, чтобы я мог быть уверен, что ты никому не расскажешь об увиденном.