Пленница наследника короны - Валентина Гордова Страница 34

С поразительной, пугающей даже в моём состоянии грацией Йорген перетёк на бок, придержал пытавшийся сползти с его бёдер край одеяла, подпёр голову ладонью, второй медленно заскользил вверх по моей укрытой одеялом ноге.

– У простого народа магии нет. А у меня помимо неё вся королевская армия, ковен придворных магов, пониженная жалостливость и неконтролируемая потребность обладать тобой.

То есть, пожелай люди мне помочь, вся их доброта будет встречена огнём и мечом. Печально, конечно, но вот сам факт людского сострадания и неравнодушия меня приятно порадовал.

Поразмыслив, я величественно склонила голову, говоря, что всё услышала и поняла, и спросила:

– Что предлагаешь ты?

Одобрительная усмешка изогнула мужские губы, в глазах полыхнуло что-то откровенно нехорошее, заставившее меня невольно заёрзать на месте. Жаль, отодвинуться не могла, ладонь Агвида уже на колено забралась и теперь поглаживала, явно не желая отпускать.

Заметив вновь проснувшуюся во мне нервозность, он вежливо предложил:

– Ещё настоя?

Сначала хотела отказаться, но что я теряю?..

– Да, пожалуйста, – попросила слегка хрипловато.

В этот раз он сам не пошёл. Визуально новый король не сделал вообще ничего, продолжив гладить мою ногу, но там, у окна, сам по себе взлетел в воздух графин, с журчанием наполнил стакан, тот терпеливо простоял, а после и сам взлетел и невозмутимо полетел ко мне через всю комнату, чтобы осторожно, бережно опуститься в ладони.

– Ситуация не из приятных, – вернулся к размышлениям мужчина, пока я понемногу пила успокоительное. – Отпустить тебя я не могу. Даже если бы знал, как открыть портал в твой мир, то скорее наложил на тебя печать привязки к этому, чем позволил уйти. Не обессудь.

Я бы, может, и не ответила, но тут риян с совершенно невозмутимым, невинным даже выражением лица всё той же рукой залез под одеяло, продолжив поглаживания уже не через ткань, а напрямую.

– Риян Йорген, – позвала холодно, пытаясь и вразумить некоторых, и всё же отодвинуться.

Попытку пресекли жёстко и решительно, попросту сжав колено, которое только что гладили, и тем самым вынудив остаться на месте.

– Успокойся, – повелительно велел король, – я не делаю ничего страшного.

– Этими словами вы можете оправдать любое своё действие, – холодно заметила.

– Но оправдываю лишь поглаживания, – он продолжил удерживать, ничуть не изменив собственной позы и визуально не показывания ни напряжения, ни прилагаемых для моего удерживания усилий.

Пришлось оставить попытки отползти, но теперь уже я сидела напряжённая, отчего неприятно покалывало мышцы, и не сводила тяжёлого взгляда с невозмутимого мужского лица.

– Так вот, – продолжил он как ни в чём не бывало, и его тёплые пальцы принялись вырисовывать какие-то замысловатые узоры на моей коже, – у тебя, моя жизнь, всего один вариант – стать моей женой и жить в любви и обожании до конца жизни.

Не знаю почему, но нервно уточнила:

– Ужасно короткой и закончившейся в муках от твоей ярости?

К моей полнейшей неожиданности король вдруг вздрогнул всем телом и посмотрел на меня так, словно я только что сказала самую жуткую, самую пугающую и самую невыносимую вещь в его жизни. Лицо с безобразным шрамом побелело, в глазах растёкся, как клякса по бумаге, священный ужас, замерла ладонь, а с приоткрывшихся пересохших губ слетело едва слышное, но пробирающее до костей:

– Я скорее уничтожу каждый из существующих миров, чем позволю чему-то или кому-то навредить тебе, Алиса.