Ведьмина генетика - Альма Либрем Страница 32

Мартен нечасто ездил в повозках, но примерно представлял себе, какой максимальной скорости они могли достигать — уж точно не такой, с которой они двигались сейчас. Небольшая, напоминающая больше какую-то телегу с крышей, старая-престарая, она мчалась по одной из главных халлайнийских дорог так быстро, что внутри приходилось хвататься за что-нибудь, лишь бы не падать на регулярной основе с сидений и не вывалиться из повозки и вовсе.

— Могли бы усадить и на лошадь, — проворчал принц, в который раз пытаясь устроиться поудобнее.

— Они не доверяют, — тихо промолвила Белла.

— Кто не доверяет? Ирвин? — фыркнул Мартен. — Ты еще скажи, что он меня боится! Да Сияющий — свой человек, мы же друзья! И с Лили его хорошо общаемся. Странно, кстати, что он взял ее с собой, неужели папенька действительно всю страну на ноги поймал, чтобы поймать непутевого сыночка… Да ну, вряд ли.

Судя по тому, как на него посмотрела Белла, она ни грамма оптимизма не разделяла.

— И вообще, — бодро продолжил Его Высочество, — ерунда это все. Никуда б я во второй раз не сбежал. Поиграли — и достаточно.

— Меня за такое отец бы… — она запнулась. — В общем, ничего хорошего я бы от него не ждала. Но, возможно, к нам разное отношение. Ведь ты — надежда государства! А я — паршивая отца, ведьма, худшее, что может родиться у короля Халлайи…

Да уж, если он — надежда государства, то Рангорн в ближайшие несколько десятков лет ничего хорошего не ждет. Мартен не то что не верил в свои силы — он просто не сомневался в том, что результат его правления будет плачевным. Хорошо, если повезет с наследником престола, и в удобный момент на него можно будет спихнуть государство. Но, с другой стороны, так принц думал только сейчас, когда наследник престола был абстрактным, еще нерожденным существом. Он подозревал, что взваливать всю ответственность за государство на голову собственного ребенка спешить не будет хотя бы из любви к нему — или к ней, если родится дочь.

— Почему ты сбегала? — спросил Мартен. — Не хотела отправляться в Рангорн?

— Ну, знаешь, я не в восторге от перспективы выйти замуж, — вздохнула Мирабелла. — Но больше боялась, что меня из Рангорна сию же секунду отправят обратно в Халлайю. Папа грозился, если я опять буду колдовать, на костре меня сжечь…

— Единственную дочь? В жизни не поверю!

— Но ведь он отдал меня герцогу ди Маркелю.

В повозке на несколько минут воцарилась тишина. Было слышно только постукивание колес по дороге — да постукивание зубов, когда их особенно сильно подбрасывало на очередной кочке. В который раз врезавшись головой в невысокий потолок повозки, принц выругался про себя и тут же завистливо вздохнул — повезло же Акрену, ему позволили оседлать это вороное чудовище и ехать по-человечески! Впрочем, каков был выбор? Конь оказался весьма выносливым, держался на одном уровне с подпитываемыми магией животными и без всяких дотаций, а вот повозка, посади кто в нее советника Шантьи, плелась бы где-нибудь в хвосте.

— Отдал? — наконец-то нарушил молчание Мартен. — Ты говоришь об этом так, как будто он распорядился тобою, словно вещью…

— Так и было, — грустно усмехнулась Мирабелла. — Отец никогда меня не любил. Отправить меня в Рангорн, где приемлют магию, было еще милосердно. Я не хотела замуж не только за рангорнского принца, я не хотела вообще… нет особенной прелести в том, чтобы стать рабыней собственного мужа, в халлайнийскую девушку не ждет ничего другое. Когда же Его Величество Лиар, — Мартен с трудом понял, что Белла так уважительно обозвала его собственного папу, которого в своей-то стране редко называли величеством, — так долго не выходил на связь и не сообщал детали близящейся свадьбы, мой отец решил, что союз не состоится. Раз уж даже маг не хочет жениться на паршивой ведьме… Потому он согласился на предложение герцога ди Маркеля.

Мартен сжал руки в кулаки, с трудом сдерживая порывы собственной магии, так и стремившиеся поджечь крышу кареты или, скажем, одного халлайнийского короля.

— Герцог ди Маркель хотел на тебе жениться?

— Нет, — мотнула головой Белла. — Он собирался лишить меня магического дара и вернуть отцу в… в нормальном, полагающемся для халлайнийской девушки состоянии. Покорной, неодаренной. Несколько девушек из высших слоев общества уже были излечены методами герцога ди Маркеля. И все они вернулись сами не свои. Это не те, кого я знала. От них остались только оболочки, да, выглядящие точно так же, покорные и, должно быть, удобные для их мужей. Такая принцесса — то, о чем мечтал бы отец.

— Но ведь Ирвин сказал…

— Все он правильно сказал, — оборвала его Белла. — У нас с папой действительно похожая аура, потому что у нас с ним практически идентичный дар. Но для Его Величества ди Маркель постарался, сделал все осторожно, и теперь папа уверен, что со всеми остальными будет точно так же. Он не слышит, когда я говорю ему, что это погибель для всех, кто хоть немножечко не король Халлайи! Но мой отец глуп и болен, и его цель — выдать меня замуж и передать бразды правления в руки моего супруга. Ведь женщина не может унаследовать власть в Халлайе. По крайней мере, прямо.

Она умолкла и низко опустила голову, признавая собственное поражение.

Признаться, Мартен даже не знал, что сказать ей. Он никогда не сталкивался с подобной жестокостью, его родители хоть и не были, наверное, лучшими на свете, но все равно действовали в пределах разумного…

— Все будет хорошо, — твердо произнес он. — Герцог ди Маркель даже не притронется к твоей магии. Я обещаю.

— Если ты сможешь это обеспечить, — усмехнулась Мирабелла. — А я бы не ручалась.

— Я, в конце концов, принц в этой стране, — гордо вскинул голову Мартен. — Что я, не могу гарантировать защиту?

— Я в своей стране тоже принцесса, — возразила Белла. — Тем не менее, я ни за что не могу поручиться.