Последний артефактор. Академия Заклятий - Ная Геярова Страница 32

Я честно пыталась совладать с собой первые десять минут на занятиях очень влиятельной дроу. А после… Напрасно Лоди толкал меня в бок. Я разлепляла глаза, зевала и снова погружалась в дремоту, сквозь которую был слышен крикливый голос леди Сьюлин — мелкой старушки с худым морщинистым лицом. Мне кажется, такая должна всех ненавидеть. Так что, может, и не стоило мне напрягаться.

— Леди Амиас!

Я лениво открыла глаза.

— Повторите, что я сказала, — нависла надо мной худощавая конструкция магини дроу.

— Леди Амиас, — вяло повторила я.

— Не то! — визгливо тявкнула преподавательница. — О чем мы только что говорили на занятии?

— Об артефакторике, — ответила зевнув.

У старенькой леди вытянулось лицо.

— К окончанию семестра с вас доклад на три тысячи страниц об обитании серой хандры…

— Есть реферат о серой хандре, — уныло проговорила я. — Хотя зачем вам доклад? Я сама — лучший пример самой глубокой как ни на есть хандры, депрессии и полной деградации на фоне неуемного желания стать артефактором всея Шевара.

Подняла на магиню уставший взгляд.

— А скажите, леди Сьюлин, вы когда-либо сами использовали серую хандру в заклятиях? — Уж о чем о чем, а о травах я знала все. Или почти все, как я считала. — Ведь серая хандра не так проста, как кажется. Помимо ее прямого назначения в артефакторике, траву используют еще и в довольно жутких ритуалах.

Леди Дарк задумалась. Морщины разгладились, оставив на лице печать воспоминаний.

— Хороший вопрос, леди Амиас, — проговорила она, тут же забыв о начавшемся было минутой ранее конфликте. Все уставились на преподавательницу. Она вернулась к доске. Минуту задумчиво смотрела в освещенное солнцем окно. Редкие облака плыли по лазурному небу.

Лицо леди Сьюлин было серо. Она тяжело вздохнула и, казалось, по всей аудитории прошел ледяной сквозняк. Магиня повернулась и посмотрела на меня глубоким, повидавшим многое взглядом.

— Все верно. При том, что мы считаем серую хандру компонентом некоторых артефактов, основное ее применение в ведьмовских заговорах. — В аудитории повисла зловещая тишина. Звучал только голос преподавательницы, пронзительный и жуткий. — В черных заговорах! Имеющих сложные, зачастую нестираемые ни одной магией последствия. В самом начале войны ее использовали как убийственное средство. Подмешивали в питье и еду. За ночь более половины вражеского стана покидало этот мир по собственной воле. Душевная тоска, физическая боль, нежелание жить — основные внешние симптомы применения серой хандры. В данный момент серая хандра относится к вымирающим видам флоры.

Магистр внимательно смотрела на меня. И от пристальных серых глаз ее, в глубине которых крутилась и мерцала сама тьма, становилось жутко. Да, пожалуй, леди Сьюлин и правда влиятельна не в меру. Потому как такого взгляда и правитель бы поостерегся.

— Вы все это знаете не понаслышке, леди Амиас, — обратилась она ко мне. — К вам как ведьме, вероятно, не раз обращались за зельями, содержащими этот страшный компонент.

Однокурсники ошарашенно посмотрели на меня. Кое-кто даже отсел подальше.

— Вы почти во всем правы, магистр Сьюлин, — ответила едва слышно. — Кроме одного. Серая хандра не вымирающий вид, а полностью вымерший. И знаете что? Я рада ее исчезновению.

Лоди поглядел на меня со скорбью во взгляде.

— Ты и правда ее использовала? — шепнул одними губами. — Она же ядовитая.

— Иногда яд, отравляющий сердце и душу, намного страшнее того, что отравляет организм. Так, студентка Тана? — Леди Сьюлин странно смотрела на меня. Мне показалось, что взгляд ее смягчился, став сожалеющим.

— Так, — шепнула я. — Использование серой хандры в первую очередь действовало на исполнителя заговора. Он начинал видеть, чувствовать смерть того, кого убил… Его боль, его страхи… Все, что он пережил… — У меня мороз по коже пошел от воспоминаний. Аудитория словно посерела и потеряла очертания, отправляя меня в юность, когда я стояла у окна, держась бледными исхудавшими пальцами за подоконник, пытаясь не упасть от бессилия и нескончаемой боли. Скрипела зубами, глотая непрерывный поток слез. — Тебя корежит и ломает, — продолжала я говорить с напряжением в голосе. — Ты клянешься никогда более… А потом приходит приказ… И ты не вправе отказать… Все начинается заново. И нет грани, ведьма ты, уже прошедшая многие испытания и знающая жизнь, или ребенок… Десятки, тысячи смертей одновременно, и ты одна, чувствующая их исход — горящей кожей, выворачивающимися костями, пылающим в бреду сознанием. И хочется только одного — умереть.

Мне на плечо легла худощавая рука, сжала его.

— Тихо, девочка, тихо. — Легкий поцелуй сухих губ в висок заставил меня вынырнуть из воспоминаний и прийти в себя. Я посмотрела на стоящую рядом со мной леди Сьюлин. И непроизвольно из моих глаз побежали слезы. — Успокойтесь, Тана. — Магиня глубоко вздохнула. — Вы исполняли свой долг. Никто и никогда не обвинит вас в использовании этого страшного компонента.

— Это не долг. — Я пыталась сдержать внезапную яростную дрожь тела. — Это выбор, которого нет ни у одной ведьмы.

Встала и под тяжелыми взглядами однокурсников направилась к выходу. Я не хотела, чтобы они видели мои слезы. Мою боль, которую никогда невозможно будет стереть из сердца.

— Леди Амиас, — окликнула меня преподаватель. Ее бледное лицо было напряжено. — Я искреннее сочувствую, что вам пришлось так близко столкнуться с этим ингредиентом. Но, увы, вы не правы. Серая хандра все еще вымирающий вид. Однако в свете всех уже изложенных вами фактов вы можете не писать о ней доклад.

Я, наверное, побледнела и точно покачнулась. Не верю, не хочу верить, что эта гадская трава до сих пор где-то существует! И кого-то до сих пор заставляют ее использовать?

Я взяла себя в руки.

— Могу и не писать. Но, я так понимаю, что из находящихся здесь мало кто на самом деле знает, что происходит за стенами Шевана. И какую роль во всем этом играют ведьмы, маги, некроманты. Я напишу доклад об одном из самых страшных компонентов темной магии и попутно расскажу о войне. Я прочитала довольно книг в самарийской и в вашей академической библиотеках, чтобы понять: историю пишут наместники правителей. Ни у вас, ни у нас нет истины… Не известна она и мне. Но я расскажу о том, что видела и знаю. И если после этого хоть один из находящихся здесь задумается о том, нужна ли нам эта война и взаимная ненависть, я буду рада. Потому что это будет первый шаг к миру. К миру Тартарота, который можем создать только мы сами.

Гробовое молчание проводило меня из аудитории.

Едва вышла, припала лбом к стене. Обняла себя руками, сдерживая рвущиеся наружу рыдания.

— Вот это речь! — раздался рядом голос Лоди. — Не студентки, а настоящей правительницы!

— Осталось только ею стать, — с грустной улыбкой повернулась я к вампиру. Он обнял меня.