Простые желания - Арина Предгорная Страница 3

Деревья выпустили девушку на расчищенную полянку, небольшую, уткнувшуюся краем в лесное озеро, огороженное высоченной, в человеческий рост, травой и густой зеленью деревьев, длинными гибкими ветвями достающими до земли. То, что за естественной преградой водоём, было понятно по тихому плеску волн и доносящемуся запаху воды. Посередине полянки стоял домик с соломенной крышей и пристройкой под навесом, доходящим до самого берега озерца. Задняя стена дома то ли вплотную примыкала к широченному, неохватному стволу дерева, то ли начиналась прямо из него. Корявые ветви, почти непокрытые листвой, всем своим весом лежали на крыше. Низенькое крылечко и массивная, грубая дубовая дверь в жилище, пара окошек справа и слева от крылечка, встречающих гостя холодным безразличием. Слева от домика несколько грядок. И возле одной из грядок, согнувшись, боком к ней, копошился человек.

Сердце ухнуло вниз, так же стремительно метнулось обратно к горлу и затрепыхалось, отдавая в виски. Элге застыла, не в силах ни сделать шаг, ни окликнуть. Приклеилась взглядом к сгорбленной фигуре — мага? Ну да, а кого же ещё? Тот, лениво разогнувшись, так же лениво развернулся к ней.

— Дырку на мне прожигать не надо, рубаха почти новая, дорога мне как вещь.

Элге вздрогнула от звука его голоса, низкого, лающего, но не по-стариковски, а так…нечеловеческий такой звук, животный. «А глаза его как сама тьма»… Только не смотреть в глаза! И она смотрела куда угодно. На вполне человеческую одежду — тёмно-синюю простую рубаху с открытым воротом, добротные штаны, невысокие запачканные сапоги. Сапоги, надо же. Не босой. И без шкур. Стоявший поодаль мужчина был выше среднего роста, наверное, если бы не горбился, крепкого телосложения, ожерелья из костей не носил, а облик имел такой, что определить возраст представлялось весьма затруднительной задачей. Тёмные длинные космы с заметной проседью собраны в хвост явно без помощи гребня, пятернёй. Может, двумя. Белая прядь справа надо лбом. И лицо…Левая половина вполне человеческая, а правая — обезображенная, кожа неровная, как от плохо затянувшегося ожога, и вся половина лица от самой брови будто стекает вниз расплавленным воском, задевая и деформируя глаз, опуская уголок губ вниз в вечной угрюмой ухмылке. Не смотреть в глаза. Некстати вспомнились перешёптывания о его возрасте, но как может выглядеть даже двухсотлетний, а то и более, человек, девушка не представляла. Из-за седины в волосах ему не получалось дать меньше семидесяти, но левая сторона лица имела довольно гладкую кожу, без четко выраженных морщин, так что могло быть и едва за сорок, и меньше. Да и седина не только с возрастом приходит… А Элге считала, что в чаще живет глубокий старик. Впрочем, кто их разберёт, этих магов…

— Насмотрелась? — язвительно сощурился здоровым глазом этот самый маг. — В дом пойдём или здесь разговаривать будем? Или тебе не надо, ты так просто, поглазеть пришла?

Элге моргнула и пошевелилась.

— Здд… Здр…

— Да, да, я понял, — скривился мужчина. — Просителей не ем и не заколдовываю, если сильно не доведут.

И молча вошёл в дом, оставив тяжёлую дверь наполовину открытой.

Элге подышала, мысленно поругала себя всякими разными словами, которых воспитанной леди знать не положено, и на остатках недавней смелости двинулась к двери. Бойся, не бойся — половина дела сделана, время говорить и время узнать свой приговор. Зря, что ли, шла?

Единственная комната была просторной и довольно аскетичной. Стол возле окна слева от двери, под окном широкая лавка, очаг в дальнем углу, пара крепких стульев, массивный шкаф и кровать почти напротив входа, застеленная — о, а вот и шкуры. Пара сундуков рядом с кроватью, возле стены. Ещё одно окно, вырезанное в стене слева, в котором можно было разглядеть разбитый возле дома огородик: никаких занавесок не наблюдалось. Впрочем, на удивление уютно, не по-дикарски. И чисто. Маг стоял в дверном проёме в нескольких шагах от стола, скрестив на груди руки, и подпирал плечом косяк. Выжидательно молчал, хмурил не повреждённую бровь, густую и широкую.

— Я не знаю, с чего начать, — выговорила девушка.

Радуясь, что голос не отказал.

— С главного.

— Меня зовут Элге и…

— И это — главное? — нагло хмыкнул маг. — Милая, тебе ещё обратно выбираться, а у меня дел по горло, будь любезна, как-то покороче, ладно?

А она ведь всю дорогу репетировала речь. Доводы, аргументы. Вела мысленный диалог. И вот — пришла, а вместо головы пустая коробка.

— Ладно, — закивала она, и коса выбилась из-под сползшего с головы платка, ярким пятном выделилась на фоне строгого тёмного убранства комнаты.

Маг проследил за ней взглядом.

— Вы правы…ты…ты прав, имя не главное, ты ведь можешь сам всё узнать, если люди не врут.

— Врут, — припечатал нахал. — У страха глаза велики, но не разочаровывать же народ. — Я догадываюсь о цели твоего визита, но ты сама должна назвать её.

— Мне нужна твоя помощь. Очень нужна. Мой жених…

— Жених ли? — иронично вскинул бровь мужчина.

Стариком, несмотря на серебряные нити в тёмной косматой шевелюре, никак не выходило называть.

— Человек, которого я люблю, вынужден жениться по…давнему заключённому договору. Свадьба через двенадцать дней. Я хочу…я пришла просить тебя сделать так, чтобы этой свадьбы не…чтобы вместо своей невесты он женился на мне.

…Сказано. В повисшей тишине маг сверлил нечитаемым взглядом дощатый пол возле мысков её обуви. Фыркнул, поднял глаза, в которые Элге так и не глядела.

— Хочешь выступить разлучницей? А ту невесту мы куда денем?

— Нет, не так! Это не я разлучница! Я жить без него не могу, и он меня любит тоже, он же ухаживал за мной, мы мечтали о свадьбе, а тут…

— А тут старый договор двух почтенных семейств и неожиданно появившаяся невеста, о которой твой ненаглядный забыл тебе сообщить? Ты всегда такая дурочка, или сейчас притворяешься?

Элге вскинула подбородок, готовя гневную отповедь: оскорблять имя Адорейн..! Но испугалась. Он знал о ней раньше, чем она ступила на полянку и очень точно жалил, как огромная мерзкая оса…Ох. Лишь бы мысли не читал.

— Ничего он не забыл, он не знал! Когда отцы обручили их, Мад был ребёнком! Конечно, он не знал!

— И так и вырос в полном неведении. Ну да. — Колдун снова фыркнул. Обидно, ехидно. — Ладно, я тебя услышал. Ты хочешь через двенадцать дней пойти к Алтарю сама, под ручку с этим Мадом. Верно? И теми плюшками, которые готово щедро отсыпать семейство невесты семье твоего недожениха, твоя семья не обладает, завлечь его, кроме как прекрасными очами и нежным голосом, нечем?

— Ну зачем ты так… — не выдержав, Элге закрыла пылающее лицо ладонями. — Мадвик любит меня, и не за деньги…

— Ещё и не за деньги. А просто так. Совсем красота. Нет, ты точно дурочка. Так что с внезапной — неизвестной невестой-то делать будем? Ты же девочка добрая, смерти её не желаешь, правильно? А у неё еще и родители, которые жаждут этого союза.