Начало - Андрей Круз Страница 28

— Отец говорил, что он работает с безопасным вирусом… — сказала Аня. — Я же сама его об этом спрашивала.

— Он был безопасным, верно, — согласился Крамцов. — Но изменился, мутировал. Мы должны были тогда прекратить это, но не сделали того, что должны. Теперь поздно говорить. Вина на всех, а за окном начинается конец света. Если мы не покинем город до утра, неизвестно, сможем ли покинуть его вообще и что здесь начнётся.

— Разве болезнь так трудно остановить? — спросила Алина Александровна. — Есть же целые государственные структуры, для этого предназначенные, МЧС, карантины и прочее.

— Да, карантины работают, если переносчики инфекции сотрудничают с властями, стремятся спастись сами и не заразить других, — кивнул Крамцов. — Здесь же… вы потом поймёте, скорее всего, даже увидите, но это нечто вроде бешенства. Переносчик сходит с ума, бросается на людей и пытается распространить заразу. В таких обстоятельствах карантины и заслоны не действуют. И ещё животные, те самые, которые разбежались. Они бешеные, они кусаются, и до утра они перекусают массу других жертв. С рассветом в городе начнутся проблемы, я уверен. Теперь уже неважно, что сделала ваша дочь. Просто надо спасаться, и я обещал Владимиру Сергеевичу, что буду вас защищать. Я смогу вас защитить, я был на войне, я умею стрелять, у меня мозги ещё работают, но мне нужно, чтобы вы мне помогали. Ксень, встань с пола, ты тоже нужна. Сейчас мы решим, как будем действовать дальше.

Как ни странно, но его слова возымели действие. Не то чтобы Аня и Ксения бросились друг другу в объятия, но, по крайней мере, они прислушались к его словам. Сергей даже попросил Алину Александровну сварить всем кофе, чтобы отвлечь её от размышлений о муже и старшей дочери. Девушки тоже сели на высокие стулья у бара, хоть Ксения и продолжала хлюпать носом.

— Нам ехать около тысячи километров от Москвы, может быть, чуть меньше, — начал объяснять он. — А скорее всего, получится даже больше. Самое сложное, что может встретиться нам — это карантины и заслоны. Государство — странная штука. Если что-то происходит в стране, оно реагирует самым нелогичным образом. Если на людей начнут нападать, то они попытаются отобрать у всех оружие, например.

— Для чего? — спросила Аня.

— Для чего? — переспросил Крамцов. — Чтобы люди не напали на них, неспособных этих самых людей защитить. Если начнутся эпидемии, то, скорее всего, основные усилия правительства будут направлены на то, чтобы обезопасить самих себя, пусть даже за счёт остальных граждан страны. Правительства так уж устроены, что главным их приоритетом является сохранение власти любой ценой.

Сергей взял из рук Алины Дегтярёвой чашку с кофе, благодарно ей кивнул, отпил немного, затем продолжил:

— У нас есть две возможности. Первая — сразу поехать в Горький-16. Может быть, мы проскочим раньше, чем начнут перекрывать дороги. Вторая возможность — укрыться на моей даче, в деревне, на какое-то время, пока ситуация не прояснится. Она может улучшиться, и мы сможем вернуться, а может и ухудшиться. Дача у меня за шестьдесят километров от города, никто о ней не знает.

— Серёжа, а что вы предлагаете? — спросила Алина Александровна.

Сергей кивнул, как бы подчеркнув серьёзность заданного ему вопроса, затем сказал:

— Лучше всего будет поступить так: мы едем туда, на дачу, на моей машине. Сразу скажу — ваша туда не проедет, там просто просёлок, причём сейчас — самая распутица. Там я вас оставляю — и еду в город, надо запастись кое-чем, у нас впереди тяжёлые времена.

— Серёжа, куда повезут Володю? — спросила Алина Александровна.

— Я не знаю, — покачал он головой. — У меня нет допуска, но знаю, что далеко, куда-то на Урал. Знаю, что в Кош-Агач, но даже не знаю толком, что это такое и где это. Но потом его доставят в Горький-16, это я знаю точно.

— А его могут привезти в Москву обратно, когда нас не будет?

— Я так не думаю. Он сказал, что сам вас найдёт в «Шешнашке», если всё будет хорошо, — ответил Сергей.

— А что может быть плохо?

— Плохо? — удивился вопросу Сергей. — Плохо то, что с минуты на минуту может наступить судный день. Куда уж хуже? Что можно всерьёз предсказывать при таких обстоятельствах?

— Понимаю.

— Боюсь, что нет. — Сергей помолчал, затем продолжил: — На свободу вырвалось то, что не должно было вырваться. Никак не должно. Не должно даже существовать такое, а оно существует.

— Серёжа, что это за болезнь?

— Я покажу вам съёмки, — вздохнул он. — Иначе вы мне не поверите.

— Покажите.