Формула чуда. П Т У им. А.В. Чумака - Мария Шелкопряд Страница 26

– Кристиночка, вы сами не пострадали? – словно уловив эти мысли, Дориан взял ее под локоток, поворачивая к себе, и отряхнул белую пыль с ее плеча.

– Думаю, первые седые волосы я заработала, – ей бы хотелось еще поскандалить после случившегося, чтобы выгнать из души остатки испуга, но прикосновения Дориана как всегда действовали на нее безотказно. Слишком безотказно.

Пытаясь отвлечься, Кристина подняла глаза и увидела, что на парадной лестнице, ухватившись за перила, словно не в силах держаться на ногах, стояла бледная Марина и, вытянув шею, пыталась рассмотреть происходящее в фойе.

Воспользовавшись тем, что отвлеклась, Кристина продолжила задуманное:

– Вон и Марина, бледная как смерть! Мы тут все заиками станем! Вадим Петрович, вы же за хозяйственную часть отвечаете? Если начальство не выделяет средств, – она выразительно посмотрела на ректора, – давайте попробуем своими силами! Организуем рейд в поисках рухляди, нарушающей правила безопасности...

– Еще не хватало, чтобы красивые девушки своими нежными ручками во всяком хламе ковырялись, – возразил завхоз, отпуская Гульнару и протягивая ей извлеченный из кармана пыльной спецовки неожиданно белоснежный платочек. – Мы с Сан Санычем как-нибудь сами разберемся.

Больше здесь делать было нечего. Бросив на прощанье еще один взгляд на позеленевшего от злости ректора, она подхватила Гульнару под руку и вместе с нею вышла на крыльцо.

Там толпились любопытные студенты, среди которых Кристина заметила Костю и Стаса. Оба тут же подошли, и Костя покосился на Гульнару подозрительно. В ответ та фыркнула и пошла прочь, явно не желая разговаривать с однокурсниками.

– Вы не пострадали? – сочувственно спросил Костя. 

Кристина хотела было спросить, откуда он успел узнать о случившемся, но заметила, как Стас смотрит поверх ее головы на глухую стену.

– Свет горит, ректор в коридоре орет на завхоза. Кашалотиха выползла из кабинета и несется на звук. Кажется, больше ничего интересного.

– Ты что же, все видел? – уточнила девушка вполголоса. В ответ он лишь кивнул.

Ей стало как-то не по себе. Подумать только, все это время она могла находиться под наблюдением глаз, от которых нигде не скрыться! 

– Кристина Евгеньевна, может, по коньячку? – предложил заметивший ее растерянность Костя.

– Ну ты даешь, – хмыкнул Стас.

– А что? Успокаивает нервы, для сердца полезно. 

Стас махнул рукой и отошел, присоединившись к группе студентов неподалеку. Кристина хотела было его окликнуть, но Костя ее опередил.

– Идемте отсюда. Он уже мне все рассказал. 

Он привел ее на дальний край территории усадьбы, где сад переходил в совсем буйные заросли, а дорожки терялись в высохшей траве, вырождаясь в едва намеченные тропы.

В лабиринте плотного кустарника, когда-то бывшего живой изгородью, обнаружилась уютная полянка. Два толстых бревна явно не сами собой легли друг напротив друга, а блеснувший в траве стеклянный бок бутылки и консервная банка с окурками подтверждали – это место кто-то давно облюбовал.

– Ну и куда ты меня привел? – усмехнулась Кристина. – Решил сдать преподавателю место, где ученики тайком распивают спиртное?

– Вы же свой человек, – подмигнул Костя, снял куртку и широким жестом бросил ее на одно из бревен. – Присаживайтесь. Кстати, о спиртном. Вы коньяк пьете?

– Ты серьезно?

Парень подошел к росшему неподалеку раскидистому старому дубу, подтянулся, присел на нижней ветви и жестом фокусника достал откуда-то из-за ствола плоскую фляжку. Мягко спрыгнул на землю и уселся напротив.

– Почему нет? Мы сейчас не на лекции, можно и без формальностей. Коньяк хороший, армянский, мне друг привозил.

– И все же я по-прежнему твой преподаватель, – строго сказала Кристина, но, взглянув в серые глаза со смешинкой, почему-то растерялась еще больше и непроизвольно приняла металлическую стопочку. – Нельзя без формальностей...

– Да ладно, как будто преподы со студентами не пьют! – хохотнул он. – Вы лучше меня знаете. С тем, что здесь творится, без стакана не разберешься. Вас же до сих пор колотит!

Посмотрев на дрожащую руку, в которой держала рюмку, Кристина поняла, что он прав. Понюхала – кажется, коньяк и впрямь неплохой. 

"Какого черта я делаю, – упрекнула она себя мысленно, но вдруг невыносимо захотелось выпить. – А пошло оно все, в этом бардаке!"

И девушка залпом опустошила стопку. Коньяк обжег горло, а затем отозвался пряным, сладковатым послевкусием. Кристина прижала ладонь к носу, кривясь, смахнула выступившую слезу. Пить не закусывая она не привыкла.

Немного погодя она подняла виноватый взгляд на Костю, чувствуя себя едва ли не преступницей. Он хотел было что-то сказать, но вдруг застыл, прижав к губам палец.

Кристина прислушалась. Из-за непроницаемой стены кустарника донеслись голоса. Кто-то направлялся сюда, оживленно разговаривая по дороге.

– Твою мать, – прошептала она.

– Сидите тихо, – едва слышно отозвался Костя. – Если не пройдут мимо, я выйду навстречу.

К счастью Кристины, говорившие остановились, не дойдя совсем немного. Но теперь можно было различить кое-какие фразы из их разговора, хоть общались они негромко.

– Я уверена, он успел о чем-то догадаться, – сказала девушка. Голос ее показался до боли знакомым. – И не только я. Боюсь, это был не последний несчастный случай.

– Мне все это не нравится, – ответил мужчина. Он добавил еще пару фраз, но услышать удалось лишь окончание: – ...незаметность и осторожность. Ты отлично работаешь, но не стоит привлекать к себе ненужное внимание.

– Раз так, нужно было направлять сюда кого-то другого, – усмехнулась девушка. – Мне плохо удается изображать серую мышь.

Сомнений не осталось. Этот голос, эти насмешливо-высокомерные нотки... На задворках усадьбы, спрятавшись от случайных свидетелей, с незнакомцем говорила Гульнара. Переглянувшись с Костей, Кристина поняла – он тоже ее узнал.

– Ты прекрасно понимаешь, о чем я! Все оказалось гораздо сложнее, чем мы предполагали, но, тем не менее, стоит еще внимательней проверить его самого и... 

С облегчением и в то же время с сожалением Кристина заметила, как голос его звучит все тише. Они уходили прочь. Увы, ни узнать таинственного собеседника Гульнары, ни понять, о чем же они говорили, так и не удалось.

– Пойдем, не стоит здесь оставаться, – сказала она, выждав некоторое время.

Сбитый с толку Костя не возражал. Он спрятал фляжку все на том же дереве, выглянул из укрытия, убедившись, что никто их не увидит, и кивнул Кристине. Та поспешила за ним, пытаясь сделать вид, что просто прогуливается по саду.

Она не знала, кого больше боится встретить – таинственных заговорщиков или одну из местных сплетниц. Не хватало еще, чтобы поползли слухи, как она шарахается по кустам со смазливым студентом.