Макабр. Война на восходе - Мила Нокс Страница 19

— Нет, еще нельзя, Тео!

Однако ярость была столь сильна, что Теодора ничто не могло успокоить.

— Я УБЬЮ ТЕБЯ! УБЬЮ, УРОД, СЛЫШАЛ? Я УБЬЮ ТЕБЯ!

Мужчина хрипло рассмеялся и тут же застонал, схватившись за плечо, в котором торчал нож Вика. Человек скорчился на земле, дергая босыми грязными ногами. Одежда невыносимо воняет, порвана и заляпана чем-то бурым. Кровь? Змеевик склонился, схватил мужчину за шиворот и заорал:

— Где она?!

Беглец повернулся к Вику лицом — и Тео отшатнулся. Нечто подобное он видел, когда бежал через Ноктумгард, — лица, бывшие когда-то человеческими. Теперь — нет. Это лицо принадлежало монстру.

Налитые красным глаза уставились на Вика, губы растянулись в злой улыбке.

— Боишьс-с-ся?

— Это была твоя тень! — заорал Тео. — Ты убил мою маму!

Монстр перевел безумный взгляд на Теодора и рассмеялся.

— Тео, да? Тот самый… Она ждала тебя… Звала в бреду… Тебя и его… Обоих… Ждала, что ты придешь за ней… Заберешь… Но ты не пришел. Откуда тебе догадаться, где она?

— Я нашел ее! Нашел!

— Наш-ш-шел, — прошипел монстр, — но поздно.

— Я убью тебя!

— Давай, — кивнул тот, — давай, малыш. Убей меня. Ну же, никчемный сосунок. Твоя мамаша свихнулась еще при жизни, пытаясь выносить ребенка. Безуспеш-ш-но. Вернулась, чтобы обзавестись семьей. Женщины — дуры, что ни говори. Из могилы встанут, лишь бы кого-то понянчить! И до чего это ее довело?

— Не смей так говорить о моей матери!

Теодор зашипел и рванулся к монстру с ножом, но Змеевик его удержал. Парень постоянно оглядывался, всматривался в деревья — тени не было.

— Я уко-кош-ш-шил ее, да! Как и хотел — чтобы она мучилась, зараза! Чтобы сдохла, как я, в навозе, в хлеву, среди дерьма! Так ей и надо! И толку, что ты приперся, когда она уже мертва?! Дур-р-рак!

Мужчина вновь расхохотался, но тут же застонал — Теодор поставил ногу ему на грудь и надавил.

— Убей меня, да, убей… А потом я тебя найду. Ты же не Охотник.

— Верно, — проговорил Змеевик. — Он не Охотник. А вот я — да.

Мужчина уставился на Вика и часто задышал.

— Вреш-ш-шь.

— Ты больше не вернешься, чтобы мстить людям. Я убью тебя. Мы убьем.

В глазах монстра мелькнул страх, тут же сменившийся лютой злобой:

— Дур-р-рень. Любишь людишек, да? Сдохнуть ради них готов? Защитничек. Сдохнут скоро твои люди! Все!

— Что?

Вик убрал меч, схватил пленника за грудки и встряхнул.

— Говори!

Мужчина зашелся воем.

— Говори!

Вик тряхнул еще раз.

— Слепо-о-о-ой!

— Что?

Вик выпустил монстра, и тот, корчась на земле и хватая пальцами торчащий из плеча нож, завыл:

— Вам конец-с-с! Всем конец-с-с! Он скоро соберет всех, еще немного — и соберет, и тогда… грядет война-а-а-а!

Из-за деревьев послышалось истошное ржание Темногора — он звал так громко и испуганно, что Змеевик вздрогнул. Тео знал, что они с Темногором без слов понимали друг друга. Сейчас то, что кричал Темногор, заставило нового Господаря Горы бросить все и ринуться к деревьям.

— Не успее-ш-ш-шь!

Вик развернулся на безумный хохот. Глаза его пылали от ярости, и Теодор еще никогда не видел на лице Виктора такого выражения. Вдруг Змеевик, сплюнув, бросился обратно, размахнулся и одним движением засадил меч в грудь хохочущего безумца… Тот захрипел и засипел, задергался. Вик вытащил клинок и кинулся в лес.

Тео оглянулся.

Туман на вершине хребта расползся в стороны, наконец-то проступило ясное ночное небо. Раскинувший руки человек глядел пустыми глазами на луну. Тео затрясло от злости, и ему захотелось всадить нож в труп. Пусть монстр уже мертв, но… еще раз… и еще…

«Нет, — словно подсказало что-то. — Нельзя».

И Тео понял: нельзя.

Спотыкаясь, он ринулся вслед за Змеевиком. Перемахивая через покрытые испариной валуны, оскальзываясь, Теодор выбежал на тропинку, которая привела его на поляну.

Посередине поляны на коленях стоял Вик и гладил лежащего коня по голове.

Темногор, вытянув шею, хрипло и часто дышал. Живот его был иссечен множеством красных полос — кровь выплескивалась на землю от каждого вздоха. Глубокие, незаживляемые раны. Конь подрагивал, а Змеевик что-то бормотал ему. Парень прикоснулся пальцами к шее Темногора и провел ладонью по гриве. Конь уже не пытался встать, лишь косил глаза на своего хозяина и тяжело дышал.

— Т-ш-ш, — услышал Тео слова Вика. — Пожалуйста.

Темногор ткнулся окровавленной мордой в грудь Змеевика, захрипел. Вик обхватил его голову, притянул к своей груди и низко наклонил лицо, что-то шепча на ухо Темногору.

Конь содрогнулся всем телом…

И затих.

Вик замолчал. Прижал лоб ко лбу любимого коня, многочисленные косы рассыпались с грустным переливчатым звоном.

Тео подошел и тихо встал рядом.

Поляна представляла собой место побоища: взрытая земля, колдобины и вырванные клочья травы. Следы босых ног, сапог и копыт. Брызги крови…

Змеевик оперся на меч и поднялся на ноги. Какое-то время он стоял, судорожно сжимая пальцами рубашку на груди. Затем провел ладонью по лицу, вытирая мокрые глаза.

— Я найду его, Тео… Человеком или змеем, найду. И убью. А потом снова найду и снова убью. И так столько раз, покуда твоя и моя боль не утихнут. Темногор был мне ближе, чем вся сотня моих братьев. Ближе, чем родной отец. Когда я был маленьким, у меня не было друзей. Мать бросила меня, убежав из царства отца, ей не было дела до того, что будет со мной. А я остался. У змей. Один… Темногор единственный меня любил. Не отец, не братья, — грустно скривился Вик. — Никому я не был нужен. Только ему. Он чувствовал все, что я хотел сказать. Как человек, понимаешь?

Вик покачал головой.

— И он единственный, кто был со мной рядом всегда — в радости, в беде. Он столько раз спасал меня! Ты бы знал, сколько! Теперь никогда не расплачусь. Я должен похоронить его. Как человека. Со всеми почестями. Потому что, Тео… Некоторые животные — они лучше, чем люди. Понимаешь? Лучше.

Змеевик замолчал.

— Нам не донести тела до деревни, — тихо проговорил Тео. — Нужно что-то придумать.

Змеевик поглядел поверх верхушек деревьев, на восток. Еще темно.

— Я скоро. Подожди.

Вложив меч в ножны, Вик побрел вниз по тропинке и скоро скрылся из виду. Тео посидел немного возле Темногора, а потом спустился на поляну, где лежала Мария. Как он прожил эту ночь, Теодор не знал. Все было как в тумане. Он сидел рядом с мамой. Ждал возвращения Змеевика, по привычке дышал, хотя иногда все же забывал, и тогда боль пронзала легкие, а следом все тело.