Одна на две жизни - Галина Львовна Романова Страница 19

— Еще несколько вопросов, милостивая государыня. Как давно вы были замужем?

— Два с половиной месяца. Мы поженились в один из первых дней весны. В первый же выходной после начала календарной весны.

— И прожили вместе…

— Те же два с половиной месяца! Что непонятно?

— Прошу меня извинить… Просто некоторые представители вашего вида начинают вести семейную жизнь задолго до того, как проведут соответствующие ритуалы…

— А, понимаю. Не жили ли мы в гражданском браке? Нет. Мои родственники бы этого не допустили. Моя мать очень строгих правил.

— Понятно. И у вас нет детей?

Агния опять прикусила губу:

— Нет. Мы хотели сначала пожить для себя.

Рогач покивал, делая пометки на бумаге. На сей раз он пользовался своим родным алфавитом, который для человеков выглядел как набор палочек, перечеркнутых косыми линиями. Человеки считают такое письмо примитивным, а, по мнению следователя, именно их закорючки только усложняют жизнь. Письмо же должно ее облегчать, не так ли?

— Хорошо. А сколько времени вы знаете этого… Ариэла? Он, кстати, кто? Вы сказали, сводный брат?

— Да. Мы… познакомились через несколько месяцев после того, как я начала встречаться с Мареком. И где-то за полгода до нашей свадьбы.

— И он сразу дал вам понять, что хочет забрать вас себе?

Сказано было, пожалуй, слишком прямолинейно, но что возьмешь с нелюдя? Агния посмотрела на следователя с неприязнью. Сидит перед нею, развалившись, огромное волосатое животное, бормочет что-то басом, таращит лиловые глазищи… Нет, молодая женщина в целом лояльно относилась к нелюдям — трудно быть ксенофобом, если у тебя горничная — сатирра, в загородном домике родителей живет семейство лепрехунов и о существовании боггартов [5]знаешь не понаслышке! Да и рогачей она встречала раньше на улицах — они работали грузчиками и строителями. Однако этот, видимо, возомнил о себе боги знают что! Агния еле-еле взяла себя в руки.

— Ну, наверное… — Она вспомнила тот первый вечер, как Ариэл вскинул ее на руки, пытаясь нести до дома, как смеялся, что она сама напугает любого, как шагал по пятам… — Да. Думаю, что сразу.

— То есть вы это знали? Знали, что у вашего жениха есть соперник? А знал ли ваш жених?

Агния даже опешила. Марек…

Ариэл вел двойную жизнь — это она поняла скоро. Сам Марек рассказывал, что его сводный брат частенько пропадает где-то. Именно из-за этих странных прогулов он не мог нормально учиться в университете, и, хотя голова у него была светлая и многое он схватывал на лету, все же прогулы мешали учебе. И злополучная дуэль послужила лишь формальным поводом для отчисления. Ариэл часто участвовал в драках, и Марек все время ждал, что однажды он попадет в участок за убийство или вооруженное нападение. Его тревога за сводного брата была неподдельной, и Агния переживала, видя, как он терзается. Ей самой Ариэл не нравился. Нет, внешне он, может быть, и был привлекателен, но как подумаешь о том, что за романтической внешностью скрывается обыкновенный убийца…

В тот день они заявились оба — Ариэл накануне опять свалился к Мареку в общежитие как снег на голову и потащился за ним на свидание. Агния изо всех сил старалась быть с ним любезной — хотя бы потому, что ее возлюбленный так за него переживал, и потому, что лично ей этот сводный брат пока не сделал ничего плохого. Не оскорбил, не ударил, не наговорил дерзостей, ничего не сломал и не разбил. Они довольно мило беседовали какое-то время, прогуливаясь втроем по улицам города. Стоял чудесный зимний денек. Слегка подморозило, но не настолько, чтобы бояться высунуть на улицу нос. Недавний снегопад укрыл дома, тротуары, крыши домов пушистым белым покрывалом. Снег искрился и переливался на солнце так, что больно было глазам. Ярко-синее небо, ослепительно-белый снег, темно-серый, бурый, рыжеватый камень домов. Агнии нравились краски зимы.

Сначала братья беседовали с нею, но потом как-то увлеклись и о чем-то горячо заспорили, оставив девушку молча шагать по заснеженному тротуару, слушая скрип снега под каблучками и думая о своем.

— Ты не замерзла? — в какой-то момент обратился к ней Марек.

— Нет-нет! Все хорошо, — ответила Агния. — Я люблю зиму!

— А по-моему, замерзла, — тут же заявил Ариэл. — Нос совершенно красный, а щеки побелели. А еще устала. Давайте зайдем в кофейню. Ты хочешь горячий шоколад?

Горячий шоколад Агния любила и проглотила слюну.

— Решено! — Ариэл, которого она держала под руку точно так же, как и Марека, шагая между двумя мужчинами, потянул ее вбок. — За углом есть отличное заведение…

— Ты уверен, что оно подходит для Агнии? — тут же заспорил Марек. — Все отличные заведения, которые ты знаешь, — обычные трактиры.

— А что? Ты откажешься от стаканчика горячего вина?

— Я — нет. Но вот Агния…

— Ты не пьешь вино? — Ариэл посмотрел на девушку в упор.

— Я…

— Моя невеста не пьет! — категорично заявил тогда Марек.

— С чего ты взял? Она не твоя собственность, чтобы ты все решал за нее. Если захочет, она может пить все что угодно…

— Может, но не хочет. Правда, Агния?

— Ты свободная женщина, Агни. Решать тебе!

Две пары глаз — светло-серые и темно-серые — с двух сторон смотрели на нее. Девушка неожиданно растерялась. С одной стороны, мама внушила ей, что порядочные женщины не пьют вино, тем более в трактирах. Разве что по праздникам пунш и игристые вина. Но с другой стороны, она действительно пока не собственность Марека. «Собственность» — как про неодушевленный предмет. А она — человек. Разве может человек быть чьей-то вещью?

— Я… я бы хотела шоколада, — промолвила она.

Марек просиял:

— Ты — умница, и я тебя обожаю. Идем! Отличная кофейня в двух кварталах отсюда!

Трактир, куда ее хотел затащить Ариэл, находился намного ближе — примерно на полпути. И все же они отправились в кофейню. Немного уставшие и замерзшие, они втроем спустились в полуподвальное помещение, отделанное деревом и потемневшей от времени бронзой. Небольшие столики стояли в неглубоких нишах вдоль стен. Еще несколько столиков были расположены в центре. Над каждым на цепи покачивался светильник. Официантка-сатирра быстренько принесла им меню, которым тут же завладел Ариэл.

— Ого! — воскликнул он. — Тут и карта вин есть! Тебе чего заказать, Мар? «Смерть монаха» или «Водопад любви»? Впрочем, забудь! Тут есть «Черная дама»! Это вещь! — и быстро добавил, обращаясь к официантке: — Нам бутылку «Черной дамы», а для девушки — горячий шоколад.

Качнув головкой, сатирра удалилась.

Когда принесли заказ, Ариэл сам разлил вино по стаканам:

— Предлагаю выпить за Агни, самую лучшую женщину в мире!