Сагертская Военная Академия - Наталья Самсонова Страница 12

— Но мне кажется, — я нахмурилась, — что мы ее напугали.

— Ну да, — хихикнула Нольвен, — она ведь подарила тебе свой значок лучшей ученицы. И неплохо так подколола Стевена. Как же она сказала? Эх, не помню. Я в этот момент пыталась выпутать корешок Лилея из волос Стевена и при этом не привлечь его внимания.

— Ты вырвала ему клок волос, — фыркнула я. — Это теперь называется «не привлекать внимания»?

— Во-первых, я извинилась, — тут же отреагировала моя лисонька. — А во-вторых, лучше грива этого поганца, чем корешки нашего цветочка.

А я прикрыла глаза, вспоминая наш короткий разговор с Валикой:

«— Ты была самым достойным соперником, Вал, — подытожила я и криво улыбнулась, — жаль, что теперь у меня не будет такого впечатляющего стимула рваться вперед.

Тревёр прищурилась, скосила взгляд на Стевена, который делал вид, что ничего не видит и не слышит, и отколола от своего платья значок лучшей ученицы:

— Пусть он будет у тебя. Вернешь, когда окончишь военку. Для меня было важно победить тебя. Или пройти вперед вместе с тобой. Сейчас этот значок потерял половину своей привлекательности. Такую же половину потерял и вкус победы.

— Ты сдурела?! — заорал Стевен, и мы с Тревёр ошеломленно уставились на него.

— Ой, извини, — мило улыбнулась Нольвен и протянула ему что-то. — Вот, возьми. Я случайно».

— Отец-Хаос, ты еще и выдранный клок волос ему вернула, — я поперхнулась смешком. — А я-то вначале подумала, что он так разорался из-за поступка Вал.

— Она уже Вал? — с прохладцей спросила моя лисонька.

— Валика, — поправилась я. — А ты вредная.

— У меня всего одна подруга. — Судя по шороху, Нольвен пожала плечами. — Проверенная временем, совместным незаконным бизнесом и совместными же пакостями. Готова передать часть тебя достойному мужчине, а вот всякие зазнайки-целительницы обойдутся.

Камера озарилась слабым красноватым светом — это наш цветочек немного обвыкся и начал излучать энергию.

— Вопрос в том, откуда взялся огонь. — Я ссадила с плеча Лилея и ахнула: — Лавка обугливается!

Нольвен тут же подхватила наш цветочек и спихнула на каменный пол. Наши взгляды скрестились на явно смущенном растении.

— Чувствую, что это он приложил свой листочек к дебошу, — протянула я.

А Нольвен, погладив Лилея, добавила:

— Прости, но на лавку тебе нельзя. Нам тут следы огня не нужны. Мы будем стоять намертво: ничего не видели, ничего не слышали.

— Мне кажется, это реакция на спирт, — задумчиво произнесла я. — Вино было отвратного качества. Первые пару бокалов еще можно было пить, а потом…

— А потом подавали компот со спиртом, — кивнула Нольвен. — Я тоже заметила. Думаешь, пожар — это случайность?

Нахмурившись, я постаралась восстановить цепочку событий. Вот только голова была тяжелой, а мысли неповоротливыми и медленными.

— Смотри, мы забрали Лилея и вернулись на свои места. До салюта оставалось с полчаса, да? Бабочки уже начали сливаться друг с другом так, чтобы на каждого выпускника приходилась только одна иллюзия.

— Эти иллюзии нехило тянули силу, — кивнула Нольвен.

— Обязательное условие качественного салюта. И потом, минут за двадцать до салюта, Лилея вновь понесло на приключения. Кстати, про компот — это не преувеличение. Он запустил корешок в мой бокал и вытянул весь спирт, оставив только вишневую сладкую жижу. — Я погрозила цветку пальцем. — Лилей, у людей алкоголизм почти не лечится, а у тебя и подавно не пройдет!

Лилей поник, его соцветия в очередной раз сменили цвет и истончились, неестественно вывернувшись.

— Не обижай ребенка, он больше так не будет, — тут же заступилась за него лисонька. — А когда он успел сбежать? Мы вроде следили за ним.

— Ты как раз объясняла Миале, как качественно и с гарантией проклясть человека поющими фурункулами, — усмехнулась я. — А Лилей рванул на другой конец стола, вспрыгнул на него и со смачным шлепком отвесил Стевену пощечину целым пучком листочков. Как раз в то же место, куда и я ему засветила. После чего наш цветочек скрылся под столом. Все это было настолько быстро, что вряд ли кто-то что-то заметил. Я это увидела только потому, что сама примеривалась сдернуть с Тенеана иллюзию.

— О, так вот кто снял иллюзию, — захихикала Нольвен. — Я-то уже на результат любовалась. Ребята сгрудились вокруг Тенеана и принялись врачевать фурункулы. Это я очень хорошо помню.

— А вот Тревёр отказалась, — с удовольствием произнесла я. — Причем диагностировала верно: модифицированное проклятие четвертого круга. Но лечить не стала.

— И вот в этой суматохе, где каждый хотел попытать удачи в исцелении твоего проклятья, загорелся пол. А потом вообще что-то дикое началось. — Нольвен нахмурилась, что в неярком свете Лилея выглядело жутковато. — Ни за что не поверю, что наши сокурсники и сокурсницы могли так испугаться. Мы все же целители. Спокойные и уравновешенные люди. Уже к третьему курсу никто не падал в обморок в анатомическом театре, а тут огня испугались! Да еще и такого слабого.

— Тот огонь, — я посмотрела на довольного Лилея, — и был работой нашего цветочка. Только зачем, Лиль?

Чувствуя, что его никто не осуждает, он распушился и выдвинул вперед несколько покалеченных листочков.

— Ого, — Нольвен слезла с лавки и присела на корточки перед цветком, — на тебя в суматохе наступили?

И Лилей согласно склонил соцветия.

— А что потом было? — Я нахмурилась. — Дым был странный, у меня голова тяжелая, как будто я не два бокала вина выпила, а раз в десять больше.

— Может, у парней было что-нибудь травнически-незаконное? — пожала плечами Нольвен. — Я больше не понимаю, почему из всех прихватили только нас.

— Потому что Стевен в драку полез, — фыркнула я. — Забыла, что ли? Когда всех вытащили во двор, он полез к нам.

— Я помню, — оскорбилась подруга, — но он полез, а не мы.

Немного помолчав, я задумчиво сказала:

— Вокруг нас уже не было бабочек. Так что нас, скорее всего, посчитали выпускницами военки, которые и заварили всю эту кашу. Готова поставить на это все свои конспекты. Но это неважно. До утра осталась всего пара часов, а нам нужно придумать, куда прятать Лилея.

Цветок заинтересованно встрепенулся.

— Прятать?

— Мы его украли, — напомнила я. — Да, с полного согласия работника парка, но — украли. И сейчас мы, на минуточку, в казематах.

Лилей тут же принялся менять свой внешний облик, но ему не хватало сил. Или питания? В общем, он постепенно возвращался к прежнему облику. Только цветы были тощенькими и все так же неестественно вывернутыми.

— Ты больше не поджигаешь? — спросила я цветок, и тот неловко пошевелился. — Тогда забирайся мне на голову и попробуй притвориться частью прически.