Знак королевы вампиров - Джой У. Хилл

Много веков назад…

Охотники за вампирами были быстры. И многочисленны. Несмотря на их глупое желание начать атаку прямо перед сумерками, их преданность делу граничила с фанатизмом, а это всегда делает врага опаснее. День не принес бы ничего хорошего леди Лиссе, если бы не рыцарь, появившийся из золотистых песков пустыни, которые все еще мерцали после дневной жары. От его боевого клича у охотников кровь застыла в жилах, а Лисса вспомнила о диких ирландских болотах. Когда смолк звон оружия и прекратила литься кровь, Лисса приказала слугам:

— Я хочу поблагодарить его. Приведите его ко мне.

Они повиновались ей быстро, как и всегда. Когда слуга отогнул перед ним полог палатки, рыцарь не сразу ее увидел. Первые звуки его голоса мягко, словно теплая кровь, защекотали ей живот.

— Я не готов к встрече с вашей госпожой, сначала я должен привести себя в порядок.

— Но я хочу вас видеть прямо сейчас.

Он повернулся на ее голос, когда она появилась из тени. Слуга ушел; она заметила, что туника и кольчуга рыцаря запятнаны кровью побежденных. Когда он снял рукавицы, которые тоже были в крови, она увидела на его руках характерные мозоли от частого обращения с мечом. Его волосы каштанового цвета с легким намеком на рыжину были влажны от пота. Когда его яркие голубые глаза, обрамленные бледно-золотистыми ресницами, остановились на ней, она замедлила шаг. Его взгляд окружал ее со всех сторон, словно знакомые объятья.

Она думала, что разделит с ним бокал вина. Возможно, с помощью гипноза заставит его сегодня отдать ей немного своей крови, а затем отправит в постель с несколькими служанками, чтобы вознаградить за беспокойство. Хотя ей было всего двести лет, и она отнюдь не была импульсивной, желание отпустить его растаяло в тот момент, когда она отдала слугам мысленный приказ принести в ее палатку все необходимое для омовения.

— Моя госпожа, — поклонился он.

— Сэр рыцарь, — вновь овладев собой, она налила в кубок своего лучшего вина. — Я перед вами в долгу.

— Возможность спасти такую прекрасную даму предполагает обратное.

Она обернулась, подняв бровь. «А он боек на язык, и это куда привлекательней моей красоты. В особенности если он так же хорош в других отношениях».

Ее взгляд, очевидно, достаточно хорошо выражал ее мысли: в его глазах появился первый намек на желание, однако в выражении его лица было что-то еще. Любопытство.

— Это было странное нападение, моя госпожа. Казалось, эти люди хотели убить именно вас.

— Люди боятся того, чего не понимают. У меня есть враги. Это мое дело, не ваше. Но я благодарна вам за то, что вы послужили мне своим мечом.

— Что ж… — пробормотал он неопределенно. Держа кубок обеими руками, она подала его рыцарю. Она не двинулась с места, когда он потянулся к кубку. Посмотрев на нее, он положил руки поверх ее рук, поднимая кубок к губам. Она сделала два шага вперед, и носки ее туфель оказались прямо между его сапог. Пока он утолял жажду, она смотрела, как работали мышцы на его горле. Он пил аккуратно, не пролил ни капли ни на себя, ни коврик под ногами, а она почти хотела, чтобы тоненькая красная струйка побежала из уголка его рта вниз по горлу, еще больше разогрев ее желание. Хотя на самом деле ее возбуждало просто смотреть, как он пьет. Он отнял кубок от увлажненных вином губ, прервав ход ее мыслей.

— Во время битвы я убил многих, но на земле лежали трупы тех, кто пал не от моей руки.

— Мои слуги — не беспомощные ягнята, — сказала она, раздумывая, каков он был бы на вкус, если бы она приподнялась на цыпочки и прижалась губами к его губам, пахнущим вином. — Хотя не все они воины, мне было бы стыдно, если бы они не взялись за оружие.

— О да, они взялись! Даже ваш повар умело орудует своей утварью. — Легкая улыбка заиграла на его губах, но глаза оставались серьезными. — Они храбрецы и готовы отдать жизнь за вас, но я не увидел никого, кто был бы достаточно силен, чтобы сломать воину шею или позвоночник, как гнилую ветку.

Когда он опустил кубок, она почувствовала, что он крепче сжал руки поверх ее рук.

— Один человек… я выдергивал меч из его живота, и тут другой воин зашел сзади. Он бы меня проткнул, я в том не сомневаюсь. А затем там, где прежде была богом проклятая, безветренная пустыня, прошелестел ветерок, — легкий, как полет духа. Я почувствовал на лице мягкое касание, похожее на касание женских волос. — Его взгляд замер на локонах цвета Миронова крыла, перехваченных тремя лентами. — Этот человек кубарем покатился от меня, земля словно подбросила его. Когда он приземлился, его позвоночник был сломан, а шея свернута.

— Мне кажется, вы слишком долго оставались на солнце, сэр рыцарь.

— А вы, возможно, вообще никогда не выходили на солнце, моя госпожа. Ваша кожа белая, как молоко, — прошептал он. — Что вы за существо? Следует ли мне вас бояться?

Он выглядел скорее любопытным, нежели встревоженным. Он почти… развлекался. Взволнованная, она убрала руки и отступила, возвращая себе надменное спокойствие.

— А вы меня боитесь?

Внутрь палатки проскользнули слуги с ведрами воды и ванной. Он предпочел не отвечать и поднял брови при виде слуг.

— Вы готовитесь принять ванну, моя госпожа. Мне следует оставить вас одну.

— Я готовлю ванну для вас, сэр рыцарь. В ответ на его удивленный взгляд она наклонила голову. — Традиционная любезность, не так ли? Хозяйка дома уделяет внимание своему гостю.

Она увидела, что он понял, что она имела в виду, и подумала, может ли он представить все это так же детально, как она. Его мускулистое обнаженное тело, блестящее от воды, капли которой так и хочется слизать с загорелой, пропитанной солнцем кожи. Он пошевелился, сглотнул.

— Моя госпожа…

— Вы хотите оскорбить мое гостеприимство, сэр рыцарь?

Она почти услышала, как захлопнулась ловушка, и по выражению его глаз поняла, что он тоже мог это слышать.

— Нет, моя госпожа.

— Тогда, прошу вас, снимите оружие и одежду. Мои слуги ими займутся. — Здесь была другая причина для раздумья. Она шагнула к нему. — Вы, конечно, можете оставить оружие при себе, если это успокоит вас. Или, может, вы так долго носили оружие, что забыли, как оно снимается?

Еще один шаг, и она снова очутилась перед ним. То, как эти пронзительные голубые глаза проникали в ее тайну, все в ней переворачивало. Казалось, что он полностью ее понимает, даже то, как она сейчас с ним играла. Она вытянула руку и дотронулась до перевязи, начав медленно ее расстегивать, прекрасно осознавая, какой подарок ждет ее под туникой.

Он не двигался, а на его лице отражались любопытство, желание и настороженность. Он совсем не глуп.