Два миллиарда причин - Леонид Зайцев

Кто-то, я не запомнил, кто именно, благородно вызвался довезти нас до дома на своём автомобиле, и даже не взял с нас денег. Напротив, помог мне довести супругу до квартиры, ибо Настя периодически почти отключалась и висла у нас на руках. Надо быть последними мерзавцами, чтобы так пугать беззащитную женщину. Хотя, признаться, я и сам чувствовал себя не намного лучше.

Рассыпаясь в словах признательности, я наконец проводил нашего спасителя до лифта и, вернувшись обратно в квартиру, запер за ним дверь. После чего проследовал на кухню, чтобы налить жене стакан воды с корвалолом и застыл, как вкопанный, у стола, тупо уставившись взглядом в лежащие на нём бумаги. Это была та самая смета для гаража ВНИИКорЖ, которую, как я до сих пор был уверен, похитили у меня вместе с портфелем.

Осторожно, кончиками пальцев я прикоснулся к документу, ожидая, что он сейчас исчезнет, как те два странных налётчика, однако ощутил лишь шершавую структуру дешёвой бумаги для принтера, на которой только и возможно печатать левые сметы для обожающих «откаты» чиновников. Но я же точно помнил, что положил документы в портфель! Хотя, постойте, что там говорил один из близнецов? Он обещал бумаги вернуть!

Теперь уже я сам чуть не потерял сознания, попытавшись представить себе, как напавшие на нас люди умудрились проникнуть в нашу квартиру раньше нас, не оставив никаких следов, кроме возвращённой сметы? И откуда они узнали адрес? Ведь я прописан у родителей в другом районе города, а эту жилплощадь мы с Настей снимаем, а её огромную квартиру в центре, доставшуюся ей в наследство, сдаём, и этот наш адрес не значился ни в каких справочниках и не фигурировал ни в каких договорах. Неужели нас планомерно выслеживали? Но зачем?

Стакан воды до жены я всё же донёс, хотя она к тому времени уже сама пришла в себя, и только мокрые дорожки от слёз на щеках напоминали о недавнем потрясении. Передав бокал супруге, я кинулся осматривать секретер, где в малахитовой шкатулке, подаренной когда-то одним нашим уральским другом, хранились наши скромные сбережения. Однако деньги оказались на месте, как и золотые украшения Насти.

— Ничего не понимаю, — пробормотал я себе под нос.

— А чего тут понимать? — всё ещё всхлипывая, произнесла жена. — Портфель натуральной кожи, фирменный, в бутике покупала! Больших денег стоит! Я тебе на твой юбилей его подарила, копила деньги полгода!

А я и забыл совсем о том подарке. Вот же заработался, трудоголик, что уже и о подарках любимой женщины не помню! Хотя, постой, вспомнил я, ведь тот портфель так и оставался лежать в платяном шкафу среди нужных и не очень нужных тряпок, а на работу я ходил со своим старым, точно таким же, но дерматиновым. И я тут же стремглав бросился к шкафу в спальне, не обращая внимания на удивлённые возгласы супруги. Неужели странные близнецы украли и его? Настя тогда совсем расстроится.

Мои опасения оказались напрасными — портфель, упакованный в целлофан, лежал на одной из полок шкафа в том месте, где я его и оставил, когда мы вернулись из ресторана, где с друзьями и родственниками отмечали моё тридцатилетие.

— Ты чего? — услышал я голос Насти, появившейся в дверях нашей спальни, и теперь с удивлением наблюдавшей мои манипуляции с её подарком.

— Всё в порядке, — с облегчением ответил я ей, — твой подарок на месте, а они украли мой старый портфель.

— А зачем он им? — удивилась Настя. — Ты хранил в нём что-то незаконное? Наркотики? Порнографию?

Нервный срыв был на лицо. Пожалуй, надо было вызвать скорую и вколоть жене успокоительное. Пока истерика в зачаточном состоянии, но грозит вот-вот перерасти во всё сметающую на своём пути бурю.

— Да боже упаси, Настя! — я старался говорить спокойным мягким голосом. — Бандиты приняли нас за кого-то другого. Может, такой же портфель преследовали. Ты, кстати, точно не с рук мне подарок покупала?