Запредельность - Надея Ясминска

КАФЕ МАГА

*

Эта мысль созрела неожиданно и прозвучала впервые в истории дома, улицы, всего городка:

– А не позвонить ли Дороне?

Платон Петрович даже облизнул губы, смакуя каждое слово. В самом деле, когда еще подвернется случай произнести такое? Кому придет в голову звонить этому человеку? Разве что насчет денег: попросить в долг или потребовать вернуть. Да и то вряд ли. Дороня беден, как линялый гусак, и слишком застенчив, чтобы у кого-нибудь занимать. Но сейчас он – явно то, что нужно. Серая, унылая работа для серого, унылого человека.

Номер был небрежно нацарапан карандашом в самом конце справочника.

– Доронь, дружище, не спишь?

– Рад тебя слышать, – донесся из трубки сонный, но вежливый голос. – Нет, не сплю.

Платон Петрович ехидно глянул на часы: полвторого ночи. Наверняка этот рохля уже десятый сон видел. И бодро продолжил:

– Я тут спешу тебя обрадовать. Хозяин решил открыть на заправке кафе. Мысль не самая светлая – учудить забегаловку под самым носом «Гролля». Но хочется ему косить под мировые стандарты. Так вот…

На другом конце трубки внимательно слушали.

– Так вот, я подумал: а почему бы не пригласить тебя приглядывать за этим кафе? Дело не пыльное, посетителей почти нет. На втором этаже – комната с душем. Какая тебе разница, где решать свои кроссворды?

Голос Дорони дрогнул, выдавая некоторое волнение.

– Но у меня нет опыта…

– Опыта-шмопыта, – передразнил Платон Петрович. – Головой думай! Тебе еще и платить готовы за то, что ты будешь там зевать и протирать штаны. Короче, завтра жду в десять утра. Диктую адрес…

Он назвал место на самой окраине города. Затянулось молчание, нарушаемое едва слышным потрескиванием на линии. Затем Дороня произнес:

– Спасибо, Платон.

«Ловко я все устроил, – подумал Платон Петрович, положив трубку. – Кто бы еще согласился!»

Он натянул одеяло до второго подбородка и заснул с чувством выполненного долга.

**

Дорофей Наумович – которого все кому не лень называли Дороней – был очень средним человеком. Среднего возраста (или чуть старше), среднего роста (или чуть ниже), неприметной внешности без перекоса в сторону «приятной» или «неприятной». Даже дома он носил поношенный серый костюм, а его глаза под толстыми стеклами очков казались какими-то выцветшими, неопределенного цвета. Для того чтобы стать хорошим работником, ему недоставало настойчивости, а плохим – не хватало наглости. И сейчас Дорофей Наумович стоял у невзрачной заправочной станции, перед домиком, где красовалась свежая вывеска «КАФЕ МАГАЗИН».

Свою новую должность он принял с некоторой долей обреченности. В работе Дорофей Наумович остро не нуждался, хотя она бы ему, честно говоря, не помешала. Но здесь было все так, как он привык. Пустынное, малолюдное место. Стены с облезшей штукатуркой, которые хорошо сочетались с нынешней бесснежной зимой. Внутри – одинокие столики и стулья, забывшие тяжесть человеческого веса. И если на заправку раз-другой в день еще заезжала машина, то кафе стояло точно «для галочки». Ведь буквально в двух шагах находился знаменитый трактир «У Гролля», где дорогому посетителю предлагалось все: от карманной шоколадки до запеченного гуся с яблоками.

– Чувствуй себя как дома, – заявил Платон Петрович и рассмеялся своей удачной шутке. Он не сомневался, что дом Дорони выглядел очень похоже. – Кассу сдаешь в конце недели. Кафе круглосуточное, на входе есть звонок. Не думаю, что тебя станут часто беспокоить… Вот кофе-машина. Она с комиссионки, поэтому иногда барахлит. Но старый добрый кулак это дело решает на раз. Продукты обычно поставляют по субботам, иногда могут заявиться в среду. Пожалуй, все. Зарплата – в начале месяца.

Его подчиненный хранил уважительное молчание и все еще удерживал на весу свой старомодный чемодан с вещами.

– Ну что, мой друг Дороня, засим тебя и оставляю. Не заработайся тут! Кстати, раз я оказался здесь, загляну-ка к «Гроллю». Говорят, баранья нога там – просто объедение…

Колокольчик над дверью жалобно звякнул, и Дорофей Наумович остался один. Он немного посидел за стойкой, потом взял тряпку и вытер столы. Радио не работало. Возникло ощущение, что кафе-магазин находится на краю света.

Это знакомое чувство успокоило Дорофея Наумовича. Он устроился в кресле в углу, раскрыл газету с кроссвордами и послюнил карандаш.

Прошел день, второй, третий, а к нему не заглянул ни один человек.

***

На четвертые сутки Дорофей Наумович внезапно проснулся среди ночи.

Он сел на узком скрипучем диванчике и попытался понять, что же его разбудило.

Мысль? Ночной кошмар? Ему не было свойственно ни то, ни другое. Но озарение – такое же тяжелое, как его веки – все-таки пришло. Это разрывался входной звонок.

– Не спится же кому-то, – пробормотал он, быстро натягивая костюм. Галстук повязать не успел, ну и ладно.

Дорофей Наумович спустился по лестнице и подошел к двери. За толстым стеклом виднелась чья-то внушительная фигура. Новому смотрителю кафе вдруг стало страшно: грабитель – или кто похуже – здесь может действовать без опаски. Никто ничего не услышит на километры вокруг. Хотя какому грабителю придет в голову поживиться здесь, в такой глуши? Дорофей Наумович на мгновение задумался о психологии преступников. Умные ли они ребята?..

Фигура еще раз нажала на звонок, уже с явным раздражением. Тогда робкий, но ответственный человек, вспомнив о своем профессиональном долге, открыл дверь.

На пороге стоял мужчина лет сорока и ростом никак не ниже двух метров. Его плечи укрывал грубый плащ, рыжие с легкой проседью волосы падали на серо-серебристый меховой воротник. Глаза казались настолько темными, что не было видно зрачков.

Он вошел внутрь, легким движением могучего плеча припечатав смотрителя к косяку. И, опершись на барную стойку, проронил:

– Мне нужен маг.

Дорофей Наумович растерянно потер глаза, потом уши. Он что, еще не проснулся, или гость действительно произнес «маг»? А что это значит? Мозг лихорадочно работал, вспоминая аббревиатуры и жаргонные словечки из кроссвордов. И таки выцепил глубоко из подсознания обрывок рекламы: «Маг» ароматизированный, с защитой для рук…

– У нас не продаются стиральные порошки, – осторожно сказал он.

Незнакомец хмыкнул.

– Я здесь не ради порошков и зелий. У меня другое дело к магу. Где он?

– Простите, – пробормотал смотритель, чувствуя себя крайне глупо.

– Налей мне ячменного вина, я подожду.

– Могу предложить разве что эспрессо… – Дорофей Наумович закрыл наконец дверь и направился к кофе-машине. Аппарат тут же учуял неопытного пользователя и отреагировал на нажатие кнопки мерзким механическим хихиканьем.