Кровавые обещания - Райчел Мид

Когда я училась в девятом классе, нам задали выучитьстихотворение. В нем была такая строка: «Пока твои глаза закрыты, ты непоймешь, спишь или бодрствуешь».

В то время я не понимала сути стиха. В конце концов, вклассе был парень, который мне нравился; где уж тут заниматься литературныманализом?

И только сейчас, спустя три года, я прониклась смыслом этогостихотворения. Потому что в последнее время моя жизнь стала больше напоминатьсон, чем явь. Бывали дни, когда я думала, будто стоит мне проснуться, ивыяснится — ничего не было. Я просто заколдованная принцесса. В любой моментэтот сон — нет, ночной кошмар — завершится и я окажусь в объятиях своегопринца. У моей сказки должен быть счастливый конец. Однако никакого счастливогоконца не предвиделось, по крайней мере в обозримом будущем. А мой принц? Этодолгая история. Принца превратили в вампира — в стригоя, точнее говоря.

На Земле втайне от людей существуют два вида вампиров. Морои— живые вампиры, владеющие магией стихий и не убивающие ради крови, необходимойим для выживания. Стригои — не-мертвые вампиры, бессмертные, злобные убийцы.Стригоями становятся насильственно или по доброй воле, без хитрости и коварстватут не обойтись.

Дмитрия, парня, которого я любила, сделали стригоем вопрекиего воле. В тот день стригои похитили мороев и дампиров из нашей школы. Чтобывызволить несчастных, была организована миссия по спасению. Я тоже принимала вней участие. Я — дампир — наполовину человек, наполовину вампир. Мы, дампиры,наделены человеческой силой и отвагой, а от мороев унаследовали великолепныерефлексы и обостренное восприятие. Дампиры проходят обучение, чтобы статьстражами — отборными телохранителями и защитниками мороев. Вот кто я такая.Таким же был и Дмитрий.

После того злополучного боя, когда он превратился в стригоя,моройский мир считает его мертвым. И в определенном смысле так оно и есть.Стригои утрачивают всякое представление о добре и навсегда расстаются с тойжизнью, которую вели прежде. Даже те, которые предпочли стать стригоямидобровольно, превращаются в озлобленных и безжалостных монстров; таковы всестригои. От прежней личности не остается ничего. Представить, будто онипрекратили охоту по ночам на невинных жертв невозможно; легче вообразить, каких души отправляются в рай или готовятся к новому воплощению. Однако я несмогла забыть Дмитрия или смириться с тем, что, по существу, он мертв. Я еголюбила, этого человека, с которым мы были так близки, что иногда не удавалосьопределить, где заканчиваюсь я и где начинается он. Он продолжал жить в моемсердце. Я также отлично помнила один из наших разговоров, когда мы оба сошлисьво мнении, что лучше умереть — по-настоящему умереть, — чем стать стригоем.

И поскольку в своей скорби я еще не утратила представления одобре, то решила, что должна уважить его желание. Даже если сам он изменилточку зрения. Я должна найти его. Должна убить его и освободить душу отмрачного и неестественного состояния, в котором она пребывает. Тот Дмитрий,которого я любила, хотел бы этого, я точно знала. Правда, побороть стригоянелегко — они невероятно быстры и сильны. И не знают жалости. Я уже убиланескольких — большая редкость для того, кому только-только исполнилосьвосемнадцать. И я знаю — бой с Дмитрием станет для меня величайшим испытанием,и физическим, и эмоциональным.

Фактически эмоциональные последствия моего решенияпоследовали сразу же, как только я его приняла. Отправляясь на поиски Дмитрия,я кардинально меняла свою жизнь (не считая того факта, что, весьма вероятно, явообще могу расстаться с жизнью). Мне оставалось всего несколько месяцев доокончания школы, после чего я стала бы полноценным стражем. Однако каждыйпроведенный мной день в Академии Святого Владимира означал еще один день,прожитый Дмитрием в том состоянии, в котором он никогда не хотел оказаться. Яслишком сильно любила его, чтобы допустить это. Я бросила школу и покинула мир,в котором прожила почти всю свою жизнь, отправившись в мир людей.

Мой отъезд означал разлуку еще и с лучшей подругой Лиссой,она же Василиса Драгомир, моройка, последняя в своем королевском роду. Ясобиралась стать ее стражем после того, как мы закончим школу. Мое решениеотправиться на поиски Дмитрия ставило крест на нашем совместном будущем. Уменя, однако, не было выбора.

Не считая нашей дружбы, между мной и Лиссой существоваласовершенно уникальная связь. Каждый морой специализируется в одном из видовмагии — земля, вода, воздух или огонь. До недавнего времени мы считали, чтосуществуют лишь эти четыре стихии, но потом обнаружили пятую: дух.

Это и была стихия Лиссы. Однако в мире очень малопользователей духа, и мы почти ничего не знали о нем. Похоже, он как-то связанс психическими силами. Лисса потрясающе владеет принуждением — она способнаподчинить своей воле практически любого. Еще она может исцелять, и это-то идало толчок к возникновению нашей странной связи. Видите ли, произошлаавтомобильная авария, во время которой погибла вся ее семья; фактически быламертва и я. Однако, даже не отдавая себе в этом отчета, Лисса возвратила меняиз мира мертвых, что и создало психическую связь между нами. С тех пор я всегдаосознаю, где она, что с ней, о чем думает. И если у нее неприятности, я тожесразу чувствую это. Недавно также выяснилось, что я могу видеть призраков илидухов, еще не покинувших наш мир. Мне это совсем не нравилось, и я всяческистаралась закрываться от них. Такой феномен называется «поцелованная тьмой».

Наша психическая связь делает меня идеальным стражем дляЛиссы, поскольку я мгновенно чувствую, если с ней что-то не так. Всю свою жизнья обещала защищать ее, но потом появился Дмитрий — высокий, великолепный,страстный Дмитрий — и изменил все. Я оказалась перед ужасным выбором:продолжать защищать Лиссу или освободить душу Дмитрия. Необходимость выбиратьмежду ними разбила мне сердце, порождая почти невыносимую боль и слезы.Расставание с Лиссой оказалось ужасно мучительным. Мы были лучшими подругами сдетского сада, и мой отъезд стал шоком для обеих. По правде говоря, она никогдадаже не предполагала, что такое возможно — свой роман с Дмитрием я держала всекрете. Он был моим инструктором, на семь лет старше меня и тоже должен былстать стражем Лиссы. Учитывая все это, мы оба упорно сопротивлялись взаимномувлечению, зная, что обязаны сосредоточиться на Лиссе, и понимая, что личныеотношения ученицы с инструктором могут обернуться большими неприятностями.

Однако необходимость воздерживаться от общения с Дмитрием —хоть я смирилась с этим — породила в моей душе обиду на Лиссу. Скорее всего,мне следовало рассказать ей обо всем и объяснить свою печаль из-за того, чтовся моя жизнь распланирована заранее. Это казалось несправедливым — у Лиссыесть свобода выбора и в жизни, и в любви, а я вынуждена приносить в жертву своесчастье, чтобы обеспечивать ей защиту. И все же... Она была моей лучшейподругой, и мысль огорчить ее казалась невыносимой. Тем более что Лисса вособенности уязвима — использование духа имеет скверный побочный эффект,способный довести до безумия. Поэтому я скрывала свои чувства до самогопоследнего момента, до окончательного взрыва, а когда это произошло, навсегдапокинула Академию — и Лиссу.