Сомнительное наследство для попаданки - Кира Рамис

Новогоднее настроение было на высоте, я с утра сварила овощи, днём всё покрошила, заправила, жаркое отправила в духовку. В общем, в новогоднем меню был мой любимый салат из кальмаров, оливье и жаркое из баранины, на сладкое я сделала клубничный тирамису.

Ох, Новый Год! Как же я его люблю, с детства ещё, мандарины, двухметровая ёлка, старый чемодан с игрушками, и мы всей семьёй наряжаем зелёную красавицу.

А какая ёлка была у бабушки в деревне, живая, из леса, дедушка сам делал крестовину, а мы с сёстрами обкладывали её ватой, ставили туда дедушку Мороза, а рядом Снегурочку. Но больше всего мне нравилось рассматривать старинные потёртые игрушки, какие-то из них были сделаны из картона, были даже из ваты и странного пенопласта.

Когда на верхушку дерева водружали красную пятиконечную звезду, начиналось самое интересное для нас, детей: на ель развешивались конфеты и мандарины. И, о чудо, нам разрешалось их аккуратно срезать и есть! Конечно, бабушка следила, чтобы мы не переедали, хотя подозреваю, что на трёх сестёр развешивали конфет двенадцать и столько же мандаринов, а нам казалось, что вся ель усыпана сладостями.

Пока была жива моя бабулечка, мы часто встречали Новый Год в её большом загородном доме, который любя звали логовом богомолов. Родовая фамилия наша Богомол. Бабушка ею гордилась, рассказывая всем, что род наш настолько древний, что мои предки застали динозавров.

Мария Юлиановна Богомол и выглядела всегда как дама из высшего общества, не сегодняшнего, а того, века восемнадцатого. Гордая, красивая, добрая, непременно с прямой спиной, идеальной укладкой, очками на золотой цепочке. Платья бабуля носила закрытые, с длинным рукавом, в пол.

Все говорили, что я невероятно на неё похожа. Ой, рассказываю свою историю и не представилась.

Алёна Семёновна Богомол, двадцати семи лет от роду, не замужем, рост сто семьдесят пять, вес пятьдесят пять, спортивного телосложения, тёмно-русые волосы до пояса. Высокий лоб без чёлки, большие зелёные глаза, обрамлённые пушистыми чёрными ресницами, и моя гордость, пухлые розовые губы. Характер добрый, отзывчивая, люблю детей и, что таить секрет, очень хочу замуж, да никто не берёт. А может, это я такая привередливая?

Этот Новый Год я встречаю вдали от семьи. Такая ностальгия накатила, захотелось вспомнить детство, поэтому, предупредив родителей и сестёр, у которых давно уже свои семьи, дети и мужья, укутав своего любимого пса (Джека Алегро фон Богомол, карликового пинчера, или Цвергпинчера по-другому) в тёплую шубку, отправилась в путь.

Родовой дом был ухожен, отец не забывал время от времени сюда наведываться, а вот я, к сожалению, редко тут бывала.

До Нового Года было далеко, ещё три часа ждать, но желудок отказывался участвовать в этом марафоне и требовал пищи. Поэтому, включив телевизор, надев приталенное вечернее платье и найдя знаменитый фильм, положила на тарелку оливье, взяла бабушкин старый альбом с фотографиями и с ногами уселась в кресло.

Листочки альбома были переложены тонкой калькой, на которой красовались цветы, птицы и животные. Кто-то проделал кропотливую работу, рисуя эту красоту.

Джек наглым образом, совершенно не стесняясь хозяйки, стащил со стола тонкий ломтик копченой колбасы и ладно бы с виноватым видом направился в дальний угол, нет, решил съесть её у меня на коленях. И вот тогда-то всё и произошло.

Не могу поверить, что такое бывает, да и никто бы не поверил!

Пёс прыгнул, я резко подняла альбом вверх, тарелка на моих ногах качнулась, кресло окутало невыносимо белым светом. Последнее, что я услышала, громкий визг Джека, затем наступила темнота, от живота к горлу прокатилась тошнота, и тут же всё прекратилось.

Я моргнула и поняла, что сижу на каменном полу, по которому от меня укатывается тарелка, теряя по дороге вилку и любимый салат, сглатывая, понимаю, что забыла положить зелёный горошек. Кубики картошки, морковки, кусочки мяса есть, а горошка нет. Рядом медленно закрывается альбом, на который ставит лапу Джек.

– Матушка, кто это? – спереди раздался громкий визгливый ломающийся голос.

– Твоя невеста, – женский голос был сух. – Я права, маг?

– Правы, госпожа.

Поморгав и подняв глаза, увидела перед собой старого, сморщенного, словно пересушенный урюк, мужчину, одетого в ярко-синий балахон, этот старичок быстро-быстро размахивал руками перед моим лицом.

– Поисковое заклинание нашло иномирянку, идеально подходящую молодому князю.

– Матушка, не такой был уговор! – заверещал прыщавый подросток лет пятнадцати, сидящий на стуле с высокой спинкой. Стул-трон стоял на сцене, но, скорее всего, это был какой-то постамент, возвышенность, с которой князь смотрел на своих подданных. – Маг обещал красивую и молодую невесту, обладающую магией. А эта старая и некрасивая! Убейте её и мага за одним! – от злости на его лице появились красные пятна, и затряслась куцая бородёнка, состоящая из трёх волосков. Зачем подростку, который ещё и не бреется толком, отпускать такой ужас на подбородке? Не невесту ему, а ремнём по заднице, неистовствовала я в душе. – Обоим отрубить головы!

– Как головы? – увидев, что ко мне направляются четверо странно одетых воинов, держащих в руках оружие, напоминающее топор на длинной палке, я в испуге, схватив на руки Джека, вскочила на ноги и осмотрелась. Бежать? Но куда?

– Сынок, успокойся, такое бывает, что вы совпадаете во всём с попаданкой, кроме возраста, – воины замерли на месте, я же выдохнула, кажется, княгиня в здравом уме. – Так что убьём только попаданку, а маг тебе новую невесту найдёт.

– Что? Меня нельзя убивать, я из знатного рода Богомол! – с испуга закричала я, пытаясь избежать непоправимого, потери жизни. Мои руки разжались, Джек приземлился на пол и зашёлся громким лаем.

– Она понимает наш язык? – княгиня взмахнула рукой, останавливая молчаливых вояк. – Какой род? Откуда ты её притащил? – женщина пристально посмотрела на мага. – Ты решил нас обмануть и выкрал знатную девицу в нашем мире?

– Нет, врёт она, – попятился маг. – Этот род давно вымер, последняя из… – он зайцем метнулся к уставленному склянками столу и раскрыл толстенную книгу. – Пятьдесят лет назад, вот и ветвь засохшая… – на последнем слове он закашлялся и поднял на меня взгляд. – Не может быть! Откуда ты?! Что это за имя? Алиона?

– Алёна, – поправила я, присаживаясь, чтобы успокоить Джека, хотя впору меня саму успокаивать, отпаивая валерианой.

Дрожа телом и голосом, маг заговорил:

– Госпожа, мы не можем убить эту девицу, в реестре родов появилось её имя, – женщина медленно начала опускать руку. – Подождите, она не из этого мира, я сделал благое дело, доставил магичку в её родной мир. Пощадите, княгиня, не губите. Никто не узнает, девка будет молчать! – маг перевёл на меня полные слёз глаза.