Свадьба без брака, или в Пекло эльфов! - Анна Бахтиярова

— Стоять! Не разбегаться! Я кому сказала?!

Да, я понимала, что это совершенно глупое, а главное, бесполезное занятие — отдавать приказы магической живности, которая почуяла свободу. Но поделать ничего с собой не могла. Слова вылетали со зла. Причем, злилась я даже не на живность. Что взять с двухголовых куриц? Пусть они сто раз приносят в дом удачу, курицы — они всё равно курицы. Я злилась на помощницу Вивиану, криворукую и неуклюжую девицу, которая досталась мне в наследство от недавно почившей бабушки вместе с магической лавкой. В смысле, завещала мне бабка только лавку. Но в документе черным по белому было прописано, что выгонять Вивиану нельзя, иначе лавка разорится, а она — бабка в смысле — в гробу крутиться начнет.

Почему нельзя гнать в шею Вивиану за два месяца владения лавкой я так и не выяснила, но бабкину волю исполняла. И даже не из-за угрозы вращения в гробу. Бабка у меня была самой грозной ведьмой в долине. Такая и из царства мертвых достанет, не поленится.

— Ви, хватай их! Не стой, как пень! — приказала я.

— Голыми руками? Без магии? — взвизгнула та и врезалась пышным задом в стену, ибо одна из куриц исхитрилась клюнуть ее в ногу.

— Я бы «схватила» магией! Если б ты сдуру блок не поставила на любые заклятья!

Нет, это просто ходячее недоразумение, а не помощница! Сначала, пытаясь переместить клетки с клушами магией, умудрилась их уронить, да так, что все дверцы пооткрывались. Потом в попытке всё исправить, перепутала последовательность слов в заклятье, и теперь до вечера в лавке не работала магия. Совсем!

— Добрый день, мне бы настойку от бессонницы и… ох ты, батюшки!

Постоянная клиентка леди Свенсон очень некстати переступила порог лавки, настежь открыв дверь, и чертовы курицы с радостными воплями ринулись на волю.

— Стоять! — вновь потребовала я и рванула за имуществом на улицу.

И угораздило меня купиться на уловку давнего бабкиного поставщика. Мол, ценный товар, отбоя от клиентов не будет! Проверено и не раз. Угу, вот именно ценный! Денег отвалила за клуш кучу, а отдачи раз, два и обчелся.

— Ну, чучела! Кто сам не вернется, на суп пущу!

— Дык ты их магией! Магией!

В лавку как раз направлялась Мойра — бабкина младшая сестра. Вечно растрепанная и слепая, как крот, от рождения, но прекрасно умеющая ориентироваться в пространстве с помощью магии.

— Как я магией-то?! Она нынче в лавке не работает!

— Дык ты ж не в лавке.

— Я… Ну, черти!

А ведь, правда, уже не в лавке.

— Вивиана, тащи клетки быстро! — приказала я и приготовилась магичить.

Это я умела делать отменно. Не зря окончила лучшую магическую школу столицы с отличием. Да и потом карьера шла в гору легко и непринужденно. Так бы продолжалось и по сей день, если бы не треклятое замужество, которое поставило крест на всем и сразу.

Я прищурилась, сложила нужный пасс, и чертовы разбегающиеся в разные стороны клуши взлетели в воздух. Повисели так, отчаянно кудахча, с полминуты, и моими стараниями «поплыли» к клеткам, которые вынесла-таки из лавки Вивиана.

— Только попробуйте еще раз выкинуть подобный фортель, и у нас будет самый большой куриный пирог в долине, — пообещала я, закрывая замок на последней клетке.

Остаток дня прошел бестолково. Магия в лавке не работала, приходилось для демонстрации каждого товара (кроме зелий) выходить наружу. Покупатели сердились, соседки злорадствовали, мол, у прежней владелицы — леди Фионы — такого позора никогда не случалось, а внучка оказалась настоящей бездарностью. В общем, когда пришло время закрываться, я была почти счастлива.

— Прибери тут, — велела я Вивиане. — Пол как следует помой, а не просто пройдись шваброй по середине. Иначе утром перемывать заставлю. При клиентах.

Та вздохнула тяжко-тяжко, но кивнула, а я поднялась на второй этаж, где обитала последние два месяца. Собралась принять ванну и завалиться спать. Ибо ночи с некоторых пор стали для меня отвратительным временем. Я даже сонные микстуры принимала, дабы быстрее уснуть и не переживать из-за мерзкого проклятия, которым меня наградили. Проклятия, последствия которого проявлялись исключительно по ночам.

Сегодня я решила добавить в воду в ванне особую настойку. Она дарила поистине волшебные сны и позволяло выспаться так, будто проспал лет десять кряду. Пользоваться ей, правда, разрешалось не чаще раза в месяц, иначе грозило не ночное волшебство, а кошмары. Я потянулась за флакончиком на полке и умудрилась задеть шкатулку с украшениями. Разумеется, в падении та раскрылась, и всё содержимое рассыпалось по полу. Я опустилась на колени, дабы собрать подвески и серьги, и застыла каменным изваянием. Среди украшений на полу лежала фотография. Моя свадебная фотография.

Надо же, я и забыла, что она в шкатулке.

Следовало поднять ее и разорвать на мелкие клочки, но я взяла ее в руки бережно. И принялась рассматривать лицо мужчины, которого еще недавно звала мужем.

Бен был красавцем. Что уж отрицать. И я влюбилась в него — высокого брюнета с черными глазами — как идиотка. Души не чаяла, смотрела в рот и верила, что проживу с ним до глубокой старости. Наивная. Впрочем, смотрелись мы вместе неплохо. Я ведь тоже не была уродкой. Особенно удачно вышла на этой фотографии: истинная ведьма с копной каштановых волос и озорным взглядом зеленых глаз. Вот только внешняя гармония оказалась обманчивой. Мой брак с Беном закончился катастрофой.

— Гадом своим ползучим любуешься? — спросила Мойра, появившаяся в дверном проеме.

Она никогда не стучала. Заходила ко мне, будто к себе. Впрочем, этот дом она была вправе называть своим больше, чем я. Мойра всю жизнь тут прожила. Под крылом бабки.

— Не любуюсь, — проворчала я и засунула портрет обратно в шкатулку.

— Магия опять заработала, — оповестила Мойра хмуро.

— Это хорошо.

— Ничего хорошего. Ты б спустилась вниз, Вэл. Вивиана магичить собралась. Взяла книгу старую из личной коллекции Фионы. Как бы не вышло чего.

— А сама почему ей не помешаешь?

— Дык бабка твоя с меня клятву взяла не обижать никогда дуреху. Вот я и не связываюсь. А тебе только гнать ее в шею запретили. Мозги вправлять имеешь право.

— В пекло! — прошипела я, поднимаясь с пола.

Горячая ванна и сон откладывались. На неопределенный срок. Я мало что знала о прошлом Вивианы, но успела понять за два месяца, насколько девчонка упряма.

Я спустилась по лестнице, цокая каблуками высоких кожаных сапожек. Вошла в торговый зал, готовясь обрушить на негодницу великий ведьмовской гнев. Да не рассчитала. Не учла, что обряд, который проводила Ви, аккурат достиг кульминации.