Огонёк. По дороге знаний - Тина Солнечная

- Если не сможешь ты, не сможет никто, - шептал он, направляя мою руку. А я не могла сосредоточиться на собственном силе. Всё казалось нереальным. - Просто представь, как энергия наполняет твоё тело, образуя что-то новое. То, что тебе нужно в данную секунду. Представь, что это так же легко и естественно, как взять стакан с водой.

- Я не могу, - на мои глаза наворачиваются непрошенные слезы. Я чувствовала, как моя одежда пропитывается его кровью, заставляя сердце биться в сто раз быстрее.

- Ты сможешь, девочка моя, ты всё сможешь, - говорил он, а чувствовала, как его объятия слабеют. Я всхлипнула, осознавая неизбежность происходящего и с новой силой начала упорно искать эту самую энергию. И как ему удается верить в меня даже в такой момент?..

Предполагала ли я утром, как закончится этот день? Определенно, нет. А изменила бы что-то? Возможно, да. Но кто мне, маленькому человеку, позволит вмешиваться в чужие планы?

Но, что-то я забегаю вперед.

Меня зовут Настасья, мне двадцать девять лет. Точнее уже сегодня должно было исполниться  тридцать, но не исполнилось. Потому что…  Потому что жизнь умеет быть непредсказуемой и коварной. А может не жизнь, а некоторые “творцы” с самомнением?

Была ли моя жизнь ничем не примечательна? Нет! Была ли я никому не нужна? Нет! Все было с точностью до наоборот. Еще с раннего детства я была любимой. Самой любимой, как мне бы хотелось думать, хоть это и эгоистичное желание всех детей из многодетных семей. В которой, к слову, нас было три девочки и один мальчик. Родители обожали, баловали и души не чаяли в каждом из своих детей. Только благодаря такой заботе, мы все достаточно легко учились в школе, нашли любимое хобби, потом выбрали профессию, окончили универ и “вылетели” из родительского гнезда.

Каждый из нас нашёл свой счастливый путь в жизни. Мои сестры вышли замуж и перебрались к своим новым семьям. Мой брат решил построить себе дом, и, в свои тридцать пять лет, уже вполне обеспеченный и очень завидный холостяк. На него облизываются все знакомые, да и незнакомые девушки. 

Я не стала исключением в семье и тоже достаточно легко разобралась в том, какое оно — моё счастье. Моим хобби, еще с детства, стал конный спорт. Я обожала лошадей, а может даже и больше. Они отвечали мне взаимностью. Время, которое я проводила с ними, было временем концентрированного счастья. Я могла часами ездить верхом, гладить, вычесывать, обнимать, разговаривать с лошадьми. Нет, я не сумасшедшая, я не слышала никаких голосов лошади в ответ. Но мне этого и не надо. Это было сродни медитации.

Помимо хобби, в детстве я выбрала себе и профессию на всю, как мне тогда казалось, долгую жизнь. Я стала врачом. Эта профессия стала для меня не просто способом заработка. Она поглотила меня с головой и была в моей жизни всем. Я утонула в потоке информации полностью. И выбираться не хотела. Я осваивала всё. И хирургию, и общую медицину, и педиатрию… Да всё, на что хватало времени. Я посещала всевозможные семинары и была счастлива от каждой крупицы новых знаний. Сестры и брат по-доброму смеялись надо мной, а родители гордились.  Я была самой молодой в своем универе. Все предметы сдавала экстерном. Преподаватели ставили меня в пример. Раньше всех я попала на практику в больницу. А там раньше всех меня допустили к операциям. Я подавала большие надежды.

На личном фронте никаких трагедий, впрочем, как и достижений, не было. Я не спешила обзаводиться семьей, а минутные интрижки для здоровья особо меня не интересовали. Не то, чтобы я была девственницей. Развлекалась иногда, не без этого. Но особого удовольствия, без которого не могла бы жить, не испытывала.

Мне повезло, мои сестры обеспечили родителей внуками, поэтому у меня и брата была полная свобода в этом вопросе. Никакого давления со стороны семьи и общества, как это бывает у  других.

Вообще, я благодарна своей семье за всё. Она сделала меня такой, какая я есть. Она поддерживала меня в трудные моменты, вдохновляла, оберегала и никогда не давала усомниться в себе и собственных силах.

Поэтому, когда моя жизнь оборвалась, я сожалела только о той боли, что причиню моим самым родным и близким.

Я родилась без одной минуты полночь. Поэтому врачи спрашивали у мамы, в какой день она хотела бы меня записать. Мама решила оставить все как есть. Но так повелось, что никто не поздравлял меня в течение дня, только ближе к ночи. Это уже стало нашей семейной традицией.

Вот и сегодня, в день моего рождения, все было как обычно. Первая часть дня не была праздником. И для меня это было нормально. Празднование намечалось на вечер в доме у брата. Он собирался организовать шашлыки и всё к этому прилагающееся, благо погода позволяла — было тепло и солнечно.

Первая половина дня у меня была отведена под дежурство в хирургии. Я сама вызвалась на это дежурство, хотя мне и предлагали выходной в связи с днем рождения. Но сидеть дома и ждать праздника, однозначно, скучно. Я, вообще, не любила сидеть без дела. Поэтому всё утро я провела в приемном отделении. Никаких операций не планировалось. Обычное рядовое дежурство, как я тогда думала.

А потом приехали машины скорой помощи с пострадавшими, и события понеслись с невероятной скоростью. Оказалось много раненых. Все врачи были на взводе. Осмотр, распределение, операции, реанимация, интенсивка, кого в палаты… И всё время надо быть собранным. От моей ошибки зависит жизнь человека на операционном столе.

Не было даже времени узнать, что случилось. Только когда я мыла руки перед очередной операцией, рядом стоящие врачи, рассказали, что один псих расстрелял людей в офисном здании. Религиозный фанатик или что-то такое. Никаких подробностей, на них просто не было времени.

Когда поток пострадавших иссяк, а моя смена подходила к концу, я уже еле стояла на ногах. Вот это день! Теперь бы добраться до родных и отдохнуть.

Я уже шла переодеваться, когда выскочила медсестра Элька и позвала меня обратно.

— Ася, я понимаю, конец смены, праздник, но там привезли этого психа. Менты говорят, если он сдохнет, ему всё сойдет с рук. Такого нельзя допустить! Ты же лучший хирург в больнице!

Я думала недолго. И не потому, что меня подкупили сомнительные комплименты, а потому —  что так правильно. Если я могу помочь, я должна. Когда переступаешь порог больницы, прошлое любого пациента, до этих дверей, не важно. Кем бы он ни был, я помогу. Потом другие люди разберутся.

— Минуту, я позвоню родным, скажу, что задержусь.

Довольная Элька побежала подготавливать операционную. А я набрала маму. Трубку сняли быстро и я уже готова была начать оправдательную речь, когда на том конце провода раздалось:

— Ася, скажи, что он у тебя! Умоляю, скажи, что брат с тобой!