Королева Америки - Катарина Макги

Шесть недель спустя

Беатрис не помнила, чтобы во дворце было так тихо.

Обычно в его залах разносилось эхо голосов: дворецкие отдавали приказы лакеям; экскурсоводы проводили занятия с группами студентов; послы или министры преследовали лорда-камергера, умоляя об аудиенции у короля.

Сегодня все было тихо. Чехлы от пыли закрывали мебель, излучая в полумраке призрачное сияние. Даже толпы людей, которые обычно собирались у главных ворот, исчезли, оставив дворец, точно остров среди пустых тротуаров и вытоптанной травы.

Беатрис слышала, как позади мама выходит из машины. Сэм и Джефф решили остаться в загородном доме еще на одну ночь. Когда они трое были моложе, то ездили туда вместе – в темном внедорожнике, смотря фильмы на экране выдвижного телевизора, – но Беатрис больше не могла сесть в одну машину с сестрой. Монарху и тому, кто следующим за ним наследовал трон, не разрешалось путешествовать вместе из соображений безопасности.

Она прошла лишь половину холла, когда зацепилась каблуком за старинный ковер. И споткнулась – крепкая рука тут же поддержала ее.

Беатрис посмотрела в серо-голубые глаза своего личного охранника Коннора Маркхема.

– Ты в порядке, Би?

Она знала, что должна сделать ему выговор, ведь он использовал ее прозвище, пренебрегая титулом на публике, так что любой мог услышать. Но Беатрис не могла спокойно думать, когда Коннор держал ее за руку. После этих недель вдали друг от друга эхо его прикосновения огнем пронеслось по ее венам.

В холле зазвенели голоса. Коннор нахмурился и быстро отступил, а из-за угла показались два лакея в сопровождении человека. Черты его лица были жесткими, в волосах проглядывала седина. Роберт Стэндиш служил лордом-камергером у отца Беатрис, а теперь и у нее.

Он отвесил официальный поклон.

– Прошу прощения, Ваше Величество. Мы не ждали вас раньше завтрашнего дня.

Беатрис постаралась не вздрогнуть, услышав обращение. Она еще не привыкла, что «Ваше Величество» относится к ней.

Лакеи начали бегать из зала в зал, сдергивая чехлы от пыли и собирая их в одну кучу. Дворец будто ожил, когда в спешке были открыты декоративные столики и изящные медные лампы.

– Решила вернуться пораньше. Я просто… – Беатрис замолчала, не успев сказать «я просто хотела сбежать». Предполагалось, что месяц, проведенный в Салгрейв, загородном поместье Вашингтонов, станет небольшим отпуском. Но даже в окружении семьи она чувствовала себя одинокой. И утомленной.

Каждую ночь Беатрис пыталась как можно позднее ложиться спать, потому что стоило ей закрыть глаза, как приходили сны.

Ужасные, запутанные сны, в которых она была вынуждена снова и снова смотреть, как умирает отец, и знать, что это ее вина.

Беатрис стала причиной смерти отца. Если бы она не кричала на него в ту ночь, не угрожала выйти замуж за своего личного охранника и отказаться от трона, король Георг мог бы остаться жив.

Беатрис подавила вздох. Она знала, что лучше не позволять себе так думать. Иначе ее рассудок камнем пойдет на дно колодца горя, глубже и глубже, но без возможности когда-нибудь достигнуть дна.

– Ваше Величество, – Роберт взглянул на планшет, который всегда носил с собой, – Я хотел бы обсудить некоторые вопросы. Можем ли мы пройти в ваш кабинет?

Беатрис не сразу осознала, что он имел в виду офис ее отца. Который теперь принадлежал ей.

– Нет, – ответила она немного резко. Беатрис не была готова увидеть ту комнату – и встретиться со всеми заключенными в ней воспоминаниями.

– Почему бы нам не поговорить здесь? – добавила она, ведя его в одну из гостиных.

– Отлично. – Роберт прошел за ней внутрь и закрыл двойные двери, оставив Коннора в холле.

Устроившись на полосатом зеленом диване, Беатрис бросила взгляд на три эркерных окна, выходивших на главную подъездную дорогу. Эту нервную привычку она приобрела после смерти отца: изучать окна каждой комнаты, в которую входишь. Как будто естественное освещение могло помочь ей дышать свободнее.