Межсезонье - Павел Корнев

Старые, потрепанные жизнью и ухабами бесчисленных километров «жигули» четвертой модели – мятые и плохо выправленные, с черными заплатами крыльев и капота на белом кузове, – грустно замерли на обочине раскатанной полозьями саней дороги, прямо у начавшего потихоньку оккупировать глубокий кювет ельника.

Казалось – что тут такого? Ну, вышел по нужде водитель, сейчас подойдет. Вон даже капот толком остыть не успел: кружившийся в воздухе легонький снежок тает, стоит только ему коснуться выкрашенного черной краской металла.

Вот только ни один понимающий человек даже не сбавил бы скорость, проезжая мимо этого места. Но то – понимающий. А вот недавно угодивший в Приграничье чайник… Этот страха не знает и не такое учудить может. Знаю, сам таким был.

– Нехорошее место, – внимательно осмотрев автомобиль, вернул я морской бинокль лежавшему рядом на снегу Гамлету. Именно, что – нехорошее. А точнее словами и не передать. Все вроде спокойно: снежок мелкий с неба сыплется, желтое пятно растущей луны сквозь куцую дымку облаков просвечивает, темная стена елок вдоль серой полосы дороги тянется. Но вот не по нутру здесь находиться – хоть режь. И тени в овраге рядом с машиной гуще, и снег там как-то не так кружится. Хотя, может, просто с похмелья колбасит. И на кой черт с Датчанином из Форта в эту глушь поперся? Кто за язык тянул? Блин, первый и последний раз! Мне и в Патруле приключений на свою пятую точку хватает.

– Открыл Америку… – потихоньку отпустив перекрывшую обзор мохнатую еловую лапу, буркнул Датчанин и убрал бинокль в чехол. – Но на подставу не похоже.

– Спокойно все, – перебежал к нам через дорогу парень лет двадцати в белом пуховике и присел у дерева, держа на изготовку охотничье ружье с вертикально расположенными стволами. Хорошее, кстати, ружье – не чета моей двустволке. Как его?.. А! Штуцер. Не парень, само собой, ружье. Как парня зовут, честно говоря, и не помню уже. Вылетело из головы. Отложилось только, что он стендовой стрельбой в прошлой жизни занимался.

– Ашот где? – обеспокоенно завертел головой по сторонам Гамлет. – Алик, на хрена ты его одного оставил?

– Вон сидит, – мотнул головой на ту сторону дороги парень, – никуда не делся.

– Дуй обратно, – распорядился Датчанин, разглядев Ашота, почти сливавшегося со снегом из-за накинутого поверх шубы белого маскхалата. – Ну что, Лед, скажешь?

– Давай до утра подождем, а? – предложил я, отчаянно завидуя оставшимся ночевать на хуторе парням. Проверить расположенное неподалеку место, где частенько случались переходы с той стороны, Гамлет решил вчетвером и, само собой, как человека опытного прихватил за компанию меня. Хотя про опытность он наверняка для красного словца приплел, его дружки в плане подготовки ничуть не хуже. Но вот колдунов среди них точно нет, а я как-никак пару месяцев в Гимназии проваландался. – Незачем сейчас туда лезть, точно тебе говорю. Рассвета надо ждать…

– И сколько времени потеряем? Опять ведь от хутора сюда добираться придется, – вытер под носом меховушкой крепко задумавшийся Датчанин. Мысль о том, что мы на ночь глядя впустую протопали без малого пять верст, пришлась ему не по душе. – Ко второй точке не успеем. А она у нас основная.

– Может, там и нету ничего? – Я поежился от студеного ветерка, забравшегося под фуфайку. – Вы ж наугад бродите? В другое место куда-нибудь завернем.

– Не вариант. – Гамлет поднялся на ноги и махнул рукой схоронившимся в кювете у противоположной обочины подельникам. – Ходу!..

– Ну, Принц, хозяин – барин! – хмыкнул я и проверил ружье. Дурное предчувствие не унималось.

Вблизи автомобиль выглядел еще неприглядней: левая фара выбита, с этой же стороны передняя дверца глубоко процарапана. Удивительно, что эта таратайка вообще на ходу.

– Внутри никого. – Гамлет опустил АКМ и повернулся к лесу.

– Теплая еще, – стянув варежку, потрогал капот Ашот – невысокий худощавый мужчина лет сорока, огромный нос которого скорее напоминал клюв хищной птицы.

– Водитель сам ушел. – Опустившись на одно колено, я попытался рассмотреть несколько полузаметенных снегом следов. Ситуация не нравилась все больше и больше, но попытка обследовать местность внутренним зрением ничем хорошим не закончилась: выпитая вчера водка была не самого лучшего качества, и в голову моментально впились длинные иглы боли.

– Хрен с ним! – фыркнул Алик, распахнув заднюю дверцу и заглядывая внутрь. – Мы ж не служба спасения. Сам пусть выбирается…

– Есть че? – обернулся к нему Гамлет.

– Коробки какие-то, – обрадовался перегнувшийся через заднее сиденье парень. – Тьфу ты, черт, скипидар!

– Много?

– Пара коробок. В каждой двадцать бутылок по ноль-пять.

– Пристроим куда-нибудь. – Гамлет распахнул дверцу водителя, залез внутрь и повернул торчащий в замке зажигания ключ. Двигатель несколько раз чихнул, но так и не завелся. Вторая попытка и вовсе закончилась лишь треском стартера. – Не судьба. Алик, посмотри там, может, получится бензин слить?

– Гамлет, давай закругляться, – поежился прыгавший с ноги на ногу Ашот. – Возвращаться пора.

– Аккумулятор заберем. – Оставив безрезультатные попытки завести машину, Датчанин вылез к нам. – И скипидар.

– О! Похоже, бензин кончился, – разочарованно протянул Алик, сливавший через обрезок какого-то шланга горючее из бензобака в найденную в машине двухлитровую пластиковую бутыль. – И пол-литра не будет.

Пока загоревшийся идеей открутить аккумулятор Гамлет шарил в салоне в поисках инструмента, я продолжал внимательно разглядывать подступивший к обочине ельник. И чем дальше, тем меньше нравился мне вид тесно разросшихся деревьев. Тени сгустились, на дне оврага закрутились вихри поземки. По спине побежали мурашки, и неожиданно почудился чей-то очень недобрый взгляд. От ощущения потустороннего присутствия сделалось не по себе, и, ухватив за рукав стоявшего у распахнутой задней дверцы Ашота, я запихнул его внутрь.

– Ты чего?!

– Все в машину, быстро! – С лязгом захлопнув дверцу, я рыбкой нырнул мимо опешившего Гамлета и в один миг перебрался через водительское сиденье. – Да быстрей ты!

– Алик, залазь. – Без особой суеты забравшийся внутрь Датчанин аккуратно прикрыл дверь и развернулся ко мне: – Случилось чего?

Ответить я не успел. Вынырнувшая из-под мохнатых елок темная волна в мгновение ока накатила на автомобиль, и зимняя ночь сразу же налилась непроглядной чернотой. Нахлынувший холод забрался под фуфайку, меня заколотила крупная дрожь, а в голове зазвучали отголоски чьих-то пронзительных голосов. И все же с ходу нечисти заполучить наши души не удалось. Тьма нехотя стекла с лобового стекла, и вместо нее закружился безумный хоровод снежного смерча.