Чудьмирье. Наследие ведьмы - Анна Чайка

Этим утром на улице Академика Петровского ничто не предвещало беды. Весеннее солнце начинало свой путь по крышам старинных домов, глянцевым фасадам магазинов и редким зеленеющим деревьям. Все вокруг пребывало в состоянии сладкой дремоты. Но затем что-то пошло не так.

Прохожий, оказавшийся сейчас напротив дома с мистическим номером «13», будь он повнимательней, мог лицезреть удивительную картину, − руку, высунувшуюся из лужи у фонарного столба. Правда, вышедший в такую рань человек скорее решил бы, что ему мерещится. И ускорил шаг.

Однако рука там все же была.

Она упала на мокрый асфальт, царапаясь неаккуратными ногтями. Затем, как по волшебству, возникла вторая. Из лужи с трудом вылез человек, одетый в старинный фрак и красную маску в виде птичьего клюва. Несмотря на диковинный способ появления, сам он при этом оставался совершенно сухим. Отряхнув с рукавов незримые глазу пылинки, человек огляделся по сторонам и направился в сторону подъезда. Он спешил: дело не требовало отлагательств.

На этом странности не заканчивались. Появление таинственного незнакомца не осталось совсем уж незамеченным, как ему того хотелось. В ветвях соседнего дерева сидела крохотная старушка, разглядывая его через пенсне с непроницаемыми стеклами. Она сидела там уже несколько часов и, видимо, совсем утомилась ждать. И вот ее глаза радостно блеснули.

− Вот ты и здесь, голубчик. Далеко же ты забрался, − прошамкала она, выуживая откуда-то из складок платья черную трость, украшенную мелкими, тисненными золотом буквами. Удивительным образом в руках старушки эта простая вещица приобретала весьма угрожающий вид.

С невиданной для пожилой особы ловкостью она спрыгнула на землю и устремилась туда же, куда свернула ее цель. Спустя несколько секунд из-за угла раздались шорохи, сдавленный писк, звук удара и последовавший затем оглушительный хлопок. Стекла в ближайших окнах мелодично задрожали. У нескольких автомобилей сработала сигнализация.

Никто точно не видел, что же там такое приключилось. Некоторым жильцам показалось, что рядом лопнула труба канализации, другие настаивали на детской шалости, но ни один из них не вспомнил про пожилую женщину с изящной тростью, которая спокойно заскочила в подъезд тринадцатого дома сразу после происшествия.

***

Алексей проснулся, но не стал открывать глаза. Он и без часов знал, что до уроков еще несколько часов. Это был один из его «легендарных» талантов, как поговаривала Танька. Значит, можно было не вставать.

В их новой крохотной квартире всегда так. Из-за тонких стен и общей ветхости постоянно казалось, что дом то ли ворчит, то ли что-то шепчет, − хотя Алексею это даже нравилось. Он уже хотел перевернуться на другой бок и попытаться доспать − в школе предстоял серьезный тест по биологии, − когда беспокойство болезненно куснуло его за пятку.

Мама разговаривала с кем-то на кухне. Сначала мальчик не придал этому значения, пока не осознал, что именно его разбудило. В ее голосе, в голосе той самой Юлии Васильевны Чердак, автора трудов «Оккультные жертвоприношения» и «Демоны и бесы в жизни славян» звучала паника. Это было совершенно немыслимо!

Алексей обеспокоенно сполз с кровати и прижался ухом к щели в двери. До него доносились обрывки разговора. Незнакомка, похоже, солидного возраста, возмущалась, и ее было хорошо слышно. Юлия же наоборот почти шептала:

− В такую рань… я думала мы поняли друг друга… опасно… зачем приходить?

− Это вынужденная мера, − сердито отвечала незнакомка. − И не делай, пожалуйста, вид, что я тебе враг. Если подумать, это мне положено на тебя сердиться, nachkomme.

− Не называй меня так.

− В любом случае, я пришла не зря. Можешь представить их наглость? Вломились в мой дом, копались в письмах, видели то фото… Даже затеяли драку с моими милыми детками!