Другой выбор - Даша Art Страница 61

Я жалею в ту же секунду, как слова вылетели из моего рта. Я не имел на это никакого права. Раз Салли сама не защитила себя этим признанием, то и я не должен был рассказывать.

– Б-брат? – запнулась Рут, не веря.

– Да! – рыкнул я. – Брат. И если я ещё раз услышу, что кто-то распускает слухи о распущенности Салли, я не буду молча за этим наблюдать. Может, я и против физических увечий, но у меня есть некоторая власть в этих стенах, не забывай! И насчёт её пребывания за решёткой… – Я специально выдержал паузу, чтобы предупреждающе уставиться на неё. – Держи язык за зубами, поняла?

Я обошёл её, сжимая и разжимая кулаки, чтобы немного успокоиться. Грёбаная Марта! Надо же ей было сунуть нос в дела Салли. Я думал, она успокоилась ещё год назад, когда я чётко объяснил, что у меня нет к ней никакого интереса.

– Угрожаешь? – донёсся до меня подрагивающий голос Рут, оставшейся позади. – Я тебя не узнаю! На тебя это вовсе не похоже.

– Я тебя тоже не узнаю, Рут, – бросаю я, продолжая идти.

***

Опустошён и выпотрошен. У меня нет сил даже просто пальцем пошевелить. Час назад пришло сообщение от Салли. Её брат, черт бы его побрал, не просто вернулся, он собирается погостить у бабушки какое-то время.

Если отстранить разочарование от несбывшихся фантазий, которые придавали мне сил эти два часа (а мечтал я только о Салли в моих объятиях; том, как крепко прижму её к себе, наслаждаясь сладким ароматом её кожи; как загляну в её глаза, цвета туманной дымки; страстно поцелую её нежные губки, чувствуя горячий отклик), можно немного выдохнуть, учитывая, что теперь она не одна, а с братом, который всяко знает больше меня.

Я очень надеялся, что сегодня Салли все мне расскажет. Она ведь сама сказала, что хочет поговорить. И при этом выглядела слишком серьезно. Чёртов Гороу, с его дурацкими заданиями!

В доме тихо. Раньше меня это расстраивало. Сейчас стало как-то все равно. Если никто в этом доме не желает возвращаться к нормальной жизни, вытаскивая Мию из депрессивной ямы, пусть так оно и будет. Я даже с удовольствием позволю винить во всем себя.

Я принимаю душ, заваливаюсь на кровать, но немного полежав, снова встаю, чтобы вытащить из рюкзака фотографии, которые я сегодня забрал у Пегги. Она очень удивилась, но не спросила, для чего они мне. А если бы и спросила, я бы не смог ответить.

Ответа у меня не было.

Ни одного чертова ответа. И я надеялся, что, возможно, эти фото дадут мне хоть какие-то зацепки.

Я достаю стопку свежеотпечатанных фотографий. Глаза тут же упираются в первый снимок, я нервно сглатываю. В паху разливается жар. Чувствую, как твердеет та часть моего тела, которая никогда не могла остаться равнодушной к этой девушке. С самой первой минуты, когда я только встретил Салли, уже мог сказать, что хочу её.

Но девушка на этих фотографиях – не моя девушка. Такую Салли я не знаю. Кто она? Какой она был в те времена, когда делала снимок за снимком? Для чего она вообще их делала? Кому и что хотела показать или доказать?

Я листаю фотографии дрожащими пальцами, останавливаюсь на самой откровенной. Салли здесь напоминает кошку. На четвереньках, прогибает спину, выпячивая свою сочную попку, обтянутую красными кружевными трусиками.

Я делаю шаг назад, сажусь на кровать. Низ живота сводит спазм, а перед глазами уже не длинноволосая девушка в нижнем белье, а моя Салли в точно такой же позе, вгрызающаяся в подушку, отвечающая на мой очередной толчок. Дьявольски приятно было находиться внутри неё, чувствовать, как её мышцы сжимают меня, и слышать хриплые стоны, срывающиеся с её губ, когда она запрокидывала голову, позволяя мне накрыть её рот своим и попробовать эти звуки на вкус.

Я ударяю кулаком по кровати.

Господи, я сейчас сам начну грызть подушку!

Я отбрасываю снимки, но в ту же секунду вновь тянусь за ними.

Длинноволосая Серена смотрит призывно, облизывая свои пухлые губы. Нет, это не Салли.

У моей девушки нет таких огромных, ярко накрашенных губ, нет таких острых скул, нет коровьих ресниц и… у моей красавицы глаза другого цвета.

Она загоняет меня в тупик!

Я восхищался её невероятными глазами, пока не узнал, что это линзы. И вот вам парадокс! Сейчас цвет её глаза завораживает меня ещё больше, а кричаще голубые линзы кажутся вульгарными.

Девушка на этих снимках – подделка. Она словно с обложки рекламы пластической хирургии. Сделанная кукла, обёрнутая в красивые кружавчики на радость мужскому глазу.

Я закрываю глаза, вспомнив её слова о своей матери.

– Ты поэтому боишься близости? Думаешь, что станешь, как твоя мать?

– Нет, я хотела стать такой же.

– Ты?..

– Нет, у меня не получилось.

Назовите меня идиотом, оправдывающим свою девочку. Но сейчас я, кажется, понял смысл этих фотографий. Крик. Призыв. Она думала, что только так сможет обратить на себя внимание. Лучше вести себя как шлюха, чем быть невидимкой.

Никто не имеет права осуждать её, и я в том числе.

Остаётся только один пазл, который стоит сложить, чтобы получить целостную картину…

Скрипнула дверь, поднимаю голову, чтобы увидеть отца. Быстро прячу фотографии под подушку.

– Я хочу с тобой поговорить, – без предисловий начинает он, не замечая моих телодвижений.

Я шумно выдыхаю, сажусь, помещая локти на колени, скрещиваю ладони, чтобы использовать как подставку для подбородка.

– Говори.

Внутри тут же холодеет. Выражение его лица не предвещает хороших новостей. Отец опускается на стул возле компьютерного стола.

– Мне звонил директор Гороу.

Я зажмурился, желваки на скулах заходили ходуном.

– Он сказал, что ты начал встречаться с девушкой.

– Не знал, что за мной следят, – сквозь стиснутые зубы, выдавливаю я.

– Раньше мистер Гороу звонил, только чтобы похвалить тебя. Но сегодня он позвонил, чтобы предупредить.

– О чём же?

– Об этой девушке.

Я сильнее вдавливаю подбородок в руки, стараясь заглушить ругательства, рвущиеся наружу, но я проглатываю их.

– Гороу сказал, она падчерица Лео Дэвиса. Это правда?

– Да.

– Ещё директор сказал, что она… – отец замолчал, подбирая слова, я поднял на него глаза, – проблемная.

Не нравится мне это слово.

– Шейн, я не буду ходить вокруг да около. – Я морщусь, понимая, к чему он ведёт. – Я не хочу, чтобы ты испортил свое будущее из-за какой-то…

– Ты уж определись! – Я резко вскочил на ноги. – Разве ты не винишь меня, что я самостоятельно не наказал Барнса? Разве это не испортило бы моё будущее?