Моя чужая. Книга 2 - Ольга Гринвэлл Страница 48

— Что с ним?

— Его нашли на шоссе в больше чем сто километров от города. Сначала привезли в местную больничку, но вовремя поняли, что не справятся. Его кто-то здорово отделал. Несколько рёбер сломаны, трещина в челюсти, есть повреждения внутренних органов, возможно придётся делать операцию, это будет зависит от его организма. Ну и, — Полина вздохнула, — сотрясение мозга.

— Я хочу его видеть.

Девушка кивнула, открыла дверь, пропуская меня в палату.

— …Никита! — ахнула я, сжала руками лицо.

Я сама врач, постоянно имеющая дело с различными травмами, сама когда-то проводила операции, трепанацию черепа, да и все эти трубки, катетеры, провода видела множество раз. На чужих людях. Но это был Никита! Мой Никита!

Его голова была обмотана бинтом, лицо отёкшее, в ссадинах и кровоподтёках, в разрезе на шее трахеотомическая трубка для вентиляции легких, грудь затянута в корсет. Тиканье и писк машин, отслеживающих состояние больного.

— Как долго он будет в коме? — спросила Полину.

— Утром ему сделают КАТ-скан, если нет слишком серьезных повреждений внутренних органов, то от силы пару дней, в противном случае, сама понимаешь, неизвестно. Я настаиваю на МРТ — на случай повреждения головного мозга. А вообще не хочу делать далеко идущие прогнозы. Твой друг поступил поздней ночью, повезло, что заметили его у какого-то капустного поля. Похоже, он сам выполз оттуда.

— Капустного поля? — я задумалась. — А ты не знаешь, что за местность, где обнаружили Никиту?

Полина кивнула:

— Знаю, сто седьмой километр Дмитровского шоссе.

Я тоже знала эту местность. Сразу после того как заканчивалось поле, был поворот к нашей даче. Что Никита делал там ночью и почему ни я, ни Артём не знали, что наш друг находится в России?

Или Артем знал?

Столько вопросов, столько самых разных мыслей, догадок — в голове самая настоящая каша.

Пододвинув стул, села рядом с Никитой.

— Я не могу оставить его одного, — одарила Полину твердым взглядом, — я никуда отсюда не уйду.

— Оль, мне здорово влетит.

— Может, я смогу договориться?

Девушка рассмеялась.

— Я денег не беру. И ты меня не убедила. Ты можешь прийти сюда завтра утром — твой друг будет всё так же лежать. Обещаю, что никаких негативных изменений с ним не случится, а из комы его выводить пока не собираются. К тому же у меня поручение от мужа — ревностно следить за состоянием его здоровья. Они с моим Кроком друзья. Сейчас ты можешь провести с ним не больше часа…

Хоть час.

Я сидела, вглядываясь в изувеченное лицо человека, которого так хорошо знала и… любила. Если бы он не уехал тогда, выбрав образование вместо меня, я бы никогда не стала женой Артёма. У нас с Никитой уже был бы пятилетний сын, я бы не ругалась каждый день с матерью изо всякой ерунды и — самое главное — не потратила бы бездарно столько времени.

Я не могла винить Никиту за то, что его выбор пал не на меня. В конце концов, в том, что парень не поступил в МГИМО, отчасти была моя вина — я оказалась камнем преткновения для обоих парней. Обоим крутила головы, обоим давала ложные надежды. Какая же я была дура!

Я сидела, держа Никиту за руку. «Всё будет хорошо, мой родной, — беззвучно шептали мои губы. — Я с тобой. Я больше никогда не отпущу тебя».

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍