Ловушка для Инквизитора - Константин Фрес Страница 38

Он с интересом наблюдал, как Софи срывает грубую упаковочную бумагу, и как разворачивается чуть примятый шелковый бант на глянцевой коробке.

- Тристан, - пискнула Софи, совершенно очарованная, разглаживая ладонями роскошную коробку, перевязанную лентами и пахнущую самыми дорогими духами, в каких столичные модницы получают наряды на бал, - это невероятно! Я никогда такого не получала, никогда в жизни!

- Раскройте, - сказал Тристан. - Не знаю, понравится ли?

Софи потянула ленту, шелковый бант легко развязался, скользнув по шелковому боку коробки, упал на пол.

Внутри, под тонкой белоснежной бумагой, пахнущей духами, лежал наряд, богатое платье из фиолетового шелка, пошитое так изысканно, что Софи всплеснула руками, не зная, как подступиться, и как правильно носить его. В сравнению с эти великолепием, лежащим в коробке, наряды Жюли казались скромными платьицами деревенской простушки.

- Воспользуйтесь волшебной палочкой, - подсказал Тристан.  

В маленькой шкатулке  в этой же коробке лежали шелковые чулки с подвязками, нежная белая сорочка из тончайшей, невесомой ткани, и перчатки. Отдельно - коробка с хрустальным  флаконом розовых духов, пудреницей и с маленьким веером, расшитый бисером и мелкими камешками, и нитка черного редкого жемчуга.

В отдельной круглой коробке Софи нашла кокетливую шляпку с черной вуалью и страусовыми перьями, не уступающую  шляпкам Китти, и в плоском ящичке из мореного дуба, на алом бархате - пару прелестных крошечных туфелек. Такие туфельки Софи держала в руках первый раз.

- О, магия пресвятая, куда же мне это носить?! - воскликнула Софи, поглаживая тонкую, искусно выделанную кожу, аккуратные каблучки. - Какой изумительный запах! Пахнет новой вещью!

Тристан пожал плечами, посмеиваясь.

- Носите всегда и везде, - ответил он. - Почему бы нет? Ну как, нравится вам?

- Конечно, нравится! - воскликнула Софи в совершенном восторге, натягивая чулки. Конечно, она могла бы одеться в один взмах палочки, но это было бы не так интересно. Разве что-то может сравниться с удовольствием как следует рассмотреть новую вещицу, расправить ее и надеть собственноручно, ощущая, как шелк скользит по коже. - В пору, в самый раз! Но как вы узнали?..

- Размеры? - небрежно спросил Тристан, наблюдая, как Софи вертится перед старым зеркалом, рассматривая шикарную сорочку, украшенную вышивкой и самыми тонкими кружевами, какие только сыскались в столице. - Китти же Швея, разве вы не заметили? И она совершенствует свое мастерство под присмотром очень опытных  могущественных  Швей. Таким не составит труда пошить вам парадное платье, только лишь взглянув на ваше фото… или какую-то вашу вещицу.  Они поймут все, до мельчайшей детали, они увидят и будут знать ваше тело так же ясно, как если б вы пришли к ним на примерку не менее дюжины раз. Они шьют королеве, когда у нее нет времени посетить обычную портниху, а платье нужно сию минуту.

- Черная магия! - произнесла Софи с каким-то детским восторгом, и Тристан снова кивнул.

- Да. Конечно, они не так часто к ней прибегают, но по моей просьбе сделали это.

- Вы подбиваете Швей на черное колдовство, инквизитор!

- От этого колдовства никому не будет вреда, а вы улыбнетесь.

Софи, которая тем временем разобралась с нарядом и теперь, счастливая, крутилась перед зеркалом в элегантнейшем платье, вдруг резко обернулась. До нее дошло, каким именно образом Тристан раздобыл для нее наряд.

- Вы послали в столицу мою фотографию?! - воскликнула  она.

- Нет, конечно, - ответил Тристан. - У меня попросту ее нет.

- Так что же тогда?

-  Ваш фартучек, - ответил он, и Софи густо покраснела. Фартук наверняка был старый, застиранный и в пятнах.  - И мне рассказали о вас много интересного, Софи Ламбер.

- Ламбер - ваша девичья фамилия, - продолжил Тристан. Его хорошее настроение вдруг куда-то улетучилось, он с досадой поморщился, поднялся, отыскивая одежду.

Его движения были неторопливы, но отчего-то сердце Софи екнуло и ухнуло вниз, словно она рухнула вниз со скалы.

- И что же, - произнесла она, словно поторопила неприятные слова, что приберег для нее инквизитор.

Тристан, одеваясь, лишь пожал плечами.

- Они увидели ваше имя, и даже подтвердили ваши слова - частично, - о том, что вашему отцу был пожалован моим отцом титул графа, и некоторое время он жил в столице, в большом богатом доме. Но…

- Но?..

Тристан неспешно застегивал пуговицы на сорочке, размышляя, как бы подсластить пилюлю.

- Но Швеи не нашли ни единого упоминания о вас, Софи, - сказал он, наконец. - Они узнали ваше имя, они назвали имя вашего отца, но вы из его жизни выпали. Словно вас никогда и не было.

- Но как такое возможно?! - воскликнула Софи. - Вот она я! Я живая, и я существую, и… я помню отца! Он всегда был добр ко мне, он меня любил, утешал, лечил, если я была больна!!

- Так бывает, - перебил Тристан ее гневную речь, - когда родители отрекаются от детей. Рвут с ними магические семейные связи, спиливают эту ветвь со своего генеалогического древа. Вычеркивают их из своей семьи за какой-то неблаговидный поступок. Например, за преступление. За кражу; за обман. За подлог. Вот вы сейчас говорили, что отец вас маленькую любил, учил магии. А потом вдруг оказывается, что вы были вычеркнуты из его жизни.  Не хотите рассказать, за что? Думаю, обретя потерянный лепесток души, вы это вспомнили… Нет?

Эта новость ошеломила Софи. Она хватала воздух, словно рыба, выброшенная на берег, и мысли ее метались в поисках ответа. Тристан поднялся с постели, подошел к ней и заглянул в глаза, но все, что он там увидел - растерянность и страх.

- Но я не знаю, - пробормотала Софи. - Не помню! В самом деле! Я не знаю, отчего так вышло!

Тристан помолчал.

- Вероятно, - произнес он, - вы удалили себе часть души, чтоб забыть это? Начать новую жизнь? Не все могут пережить тяжелые воспоминания прошлого, не все могут принять себя, совершившего тяжелый проступок… Будьте откровенны. Если что и было, то было это давно, в вашей юности. Все сроки наказания вышли, да и человек, лишенный части души, достаточно наказан…  А если вы действительно сами лишили себя гнетущих воспоминаний, говорит лишь о вашей готовности начать другую жизнь, с чистого листа.  Меня  можете не стыдиться; вы, как никто, знаете, что я вел не всегда праведную жизнь. И людей, которых я сейчас защищаю, некогда я карал, наказывал… и даже убивал.

Софи от злости топнула ногой.

- Не надо говорить со мной как с больной, слабенькой девочкой! - рыкнула она. - Не надо меня утешать таким лживым участливым голосом! И прекратите меня оскорблять вашими нелепыми подозрениями! Мне не в чем признаваться! И ваше доверие мне не нужно! Я и не подумала бы убирать часть себя, своей души, своей личности, даже если бы я кого-то убила! Вы, Тристан, - она ткнула в его строну пальцем, - сделали бы нечто подобное?! Хотели бы забыть что-нибудь - а я знаю, у вас есть не самые приятные воспоминания! Хотя бы время, когда вы были всеми проклятым демоном? Или страх, отчаяние и боль, когда люди, которых вы когда-то защищали и любили, закапывали вас живьем в могилу, избив и изранив?