Тольтекское искусство жизни и смерти - Барбара Эмрис Страница 9

Так много лет тому назад я попал в плен к знаниям, но пришло время сбросить с себя их оковы. Родные тогда не могли меня поддержать, не было у меня и сообщества тех, кто мог бы меня научить, как это сделать. Я был один, и утешить меня могла только древняя мудрость. Так же одинока сейчас и Сарита. Всерьез ее поиски и путь ко мне начнутся в мире, который олицетворяет вон то дерево. Собрать фрагменты старого видения, созданного старыми знаниями, может каждый. Но для того, чтобы подобрать драгоценное сырье для нового, вдохновляющего видения, нужен мастер. И это вызов, который ей брошен. Может быть, она потерпит неудачу, а может, одержит победу. В любом случае Мигель не вернется. Он сейчас дома, в объятиях вечности.

Прожив жизнь, он постиг истину о себе. Дюйм за дюймом он освобождался от соблазнов знаний. Унция за унцией он делал свое сердце невесомым, очищая его от полчищ лжи. Частоты, которыми он жил, менялись, возрастали, и наконец настало время, когда материя не может более удерживать его. Оживляй тело, если ты этого хочешь, мать. Собирай воспоминания, скрепи их верой, а остальное пусть сделает медицина. С широко открытыми от волнения глазами ты, как будто впервые, столкнешься со знаниями. Учись на своем пути. Будь в этих поисках моим сердцем, и пусть с каждым шагом ты будешь все ближе к свету. Делай, что должно. Пробуй, что хочешь… Но Мигель не вернется.

* * *

Мать Сарита стояла у подножия второго дерева, сердце ее колотилось, вырываясь из груди, она задыхалась. Вроде бы дерево стояло не так далеко, но путь к нему показался ей бесконечным. Она обернулась – на фоне неба виднелись очертания дерева, на котором сидел Мигель. Оно было окутано светом. Но то дерево, перед которым стояла она, было погружено во тьму. Как мудрая женщина, она понимала, что это значит: здесь нет зла, здесь просто отсутствует что-то. Даже не отсутствует, здесь чего-то не хватает. Здесь все пронизывает свет, он есть во всем, но в этом месте он не совсем желателен. То неземное сияние, что заливает окружающий ландшафт, здесь встречает какое-то сопротивление. Что сказал ей сын? Нужно довериться какому-то самозванцу. Ей не очень нравилось слово «самозванец». Но ведь нужно добиться своей цели, и она примет любую помощь, в любой форме.

Она глубоко, с болью вдохнула, и сердце стало стучать не так быстро. Хоть она и вытащила все из своей сумки, ей все равно было тяжело. Странно, что в этом мираже так тяжело физически. И ведь там, дома, в гостиной, сердце ее колотится точно так же, она это знает. Может быть, сыновья волнуются за нее и этот транс напугал ее внуков, но она не может остановиться. Она должна идти дальше. Она снова сделала глубокий вдох и постаралась расслабить мышцы лица в надежде, что его умиротворенное выражение успокоит ее родных, смотревших на нее дома и не понимавших, что происходит.

Так и не разглядев в ветвях этого дерева ничего, кроме теней и обманок, она присела на огромный корень, пробившийся в одном месте на поверхность и выгнувшийся, как кошка, ждущая, что ее погладят. И тут что-то шевельнулось в глубине ветвей. Она спокойно достала из кармана носовой платок и аккуратно, не торопясь, промокнула лицо. Потом громко вздохнула и стала ждать.

– Добро пожаловать.

Голос был угодливый, мягкий, но ей от него стало не по себе. Он звучал одновременно любезно и осторожно, приветствовал и в то же время проникал в самые ее мысли. Несмотря на приятный тон, в нем слышалась непреклонность. Одно слово, произнесенное им, распахивало целые миры. Этот голос был очень похож на голос ее сына.

– Мигель? – нерешительно спросила она дрожащим голосом.

Он что, находится в двух местах одновременно? Во что это он играет, что это за видение из отражений? Она забеспокоилась: предкам это может не понравиться, а их помощь понадобится ей во время этого путешествия. Она не двигалась, не зная, куда смотреть: голос, казалось, доносился сразу со всех сторон.

– Ты удобно устроилась, – заявил голос.

– Как раз куда как неудобно, хуже некуда, – сказала старушка, складывая свой мокрый платочек. – Неудобней вряд ли бывает, но это не важно, я отсюда скоро уйду.

Краем глаза она заметила, как что-то плавно скользнуло из-за ствола дерева футах в шести от того места, где она сидела.

– Вот как? – заинтересованно произнес голос. – И куда же ты направляешься?

– Мне сказали, что вы лучше знаете, куда я иду.

Сарита встревожилась: не теряет ли она власть над своим трансом? Она своей волей попала в лихорадочные сны сына, это ее последняя надежда, но сейчас она поняла, насколько это опасно. Но чем бы это ей ни грозило, она знала, что сможет добраться до него, что он отзовется. Она многое знала, но что перед ней сейчас – было выше ее разумения.

– Это правда, что вы знаете?.. Ну, что вам известно… – Она споткнулась, не зная, что еще сказать.

– Я знаю все, – приветливо ответил голос. – Да, я все знаю.

Сариту охватило чувство, что это уже другое видение – не ее сына и не ее собственное. Это какой-то старый-престарый сон, давно вытесненный из человеческой памяти. Он похож на древнее видение, то, в котором к тебе с тихим шепотом подползает змей. В небе она по-прежнему видела знакомую, ярко освещенную планету, чье огненное сердце вдыхает и выдыхает видения, похожие на дымку… Но здесь жизнь почти замерла. Рядом с ней неясно вырисовывалось дерево, но оно, кажется, не дышало. Это было какое-то сумеречное видение.

Она запихнула сложенный кружевной платочек в карман, полная решимости сделать это видение своим и управлять им. Она должна встать и лицом к лицу встретить то, ради чего пришла. Тело послушалось ее, и в следующее мгновение она уже стояла на ногах. Лицо ее глядело грозно, а сердце никогда не колотилось так сильно. Но то, что явилось ей, она никак не ожидала увидеть. Перед ней, прячась в глубокой тени дерева, стояла красивая молодая женщина в простом платье.

– Ох! – воскликнула Сарита, не скрывая облегчения. – Ну и хорошо. Раз вы так много знаете, может, подскажете, как вернуть моего младшего сына к жизни.

– Он умер? – спросила женщина. Казалось, она удивлена и сочувствует.

– Нет. Он сидит вон на том дереве и грезит о вечности. – Сарита обернулась и показала на символ жизни, величественно высившийся у далекого горизонта. – Я не дам ему умереть, пока… Пока он не будет готов.

Она снова повернулась к своей новой знакомой и обнаружила, что та успела бесшумно выйти из тени и теперь пристально, как зачарованная смотрит на другое дерево. Грудь ее от волнения вздымалась и опускалась, а темно-рыжие волосы развевались, как будто их подхватил внезапно налетевший ветер. Сарита вдруг с тревогой поняла, что это не просто какая-то женщина. Это волшебница, обладающая большой силой. Она похожа на женщину, которой когда-то была сама Сарита, правда теперь она уже едва помнит об этом, а тогда ведь жизнь была у нее на ладони, а смерть безмятежно лежала у ее ног. Не успела Сарита понять, кто именно стоит перед ней, как молодая женщина снова повернулась к ней и уставилась ей прямо в глаза.