Убийство Иисуса. Расследование самого громкого преступления в истории - Билл О’Рейли Страница 9

Впрочем, прежде это Цезаря никогда не останавливало. У него было три жены: одна умерла в родах, с другой он развелся за неверность, а теперь женат на Кальпурнии. Он спит с женами друзей – и нередко при этом получает от них важную информацию. Любовь его жизни – Сервилия Цепиона, мать предателя Марка Юния Брута, которого многие считают внебрачным сыном Цезаря.

Не чужды Цезарю и связи иного рода. Ходят упорные слухи, что в юности он год провел в любовниках у царя Вифинии ^[12] Никомеда IV, и с тех пор к нему прилипло прозвище «царица Вифинская».

Однако при всех этих многочисленных связях у Цезаря до сих пор нет наследника. Число его незаконных детей, рассеянных по Галлии и Испании, легендарно, однако законный ребенок у него был лишь один – дочь Юлия, по иронии судьбы выданная замуж за его соперника Помпея; да и та давно скончалась в родах. Кальпурния, нынешняя жена Цезаря, бездетна.

23 июня 47 года до н. э. у Клеопатры рождается сын. Она дает ему имя Филопатор Филометор Цезарь или, сокращенно, Цезарион. Год спустя Клеопатра вместе с сыном отправляется в Рим, и Цезарь и Кальпурния принимают их на вилле Цезаря в Трастевере. Когда Цезарю приходится вернуться на войну, Клеопатра и ее сын остаются с Кальпурнией, которая терпеть не может египтянку (что неудивительно). Однако Цезарь приказывает Клеопатре остаться в Риме; ходят даже слухи, что он вот-вот на ней женится. Вдобавок Цезарь приказывает установить в храме Венеры статую обнаженной Клеопатры в образе богини любви.

Клеопатра, возлюбленная Цезаря и Марка Антония. Э.-С. Шерон. Гравюра на основе изображения на античном медальоне

По причинам, известным только ему самому, Цезарь позволяет Цезариону носить свое имя, однако отказывается избрать его своим наследником. Вместо этого он издает указ, по которому после его смерти приемным сыном и законным наследником должен считаться его племянник Октавиан.

Клеопатра – женщина хитроумная и безжалостная. Она понимает, что, потеряв Цезаря, потеряет и власть в Египте. И она начинает потихоньку готовить заговор – египетский переворот в Риме. Все зависит от того, признает ли Юлий Цезарь своим законным наследником и преемником Цезариона; а значит, нужно как-то заставить Цезаря изменить решение.

Или, быть может, есть и другой способ: если Цезаря коронуют царем Рима, ему понадобится жена из царского рода, дабы заключить истинно царский брак. Так что план Клеопатры прост: подталкивать Цезаря к тому, чтобы он объявил себя царем. Затем они поженятся, а сын ее станет наследником Цезаря после смерти.

И, кажется, все идет как надо. Очевидно, что Сенат уже готов провозгласить Цезаря царем. Осталось лишь выйти за него замуж и устранить Октавиана, угрозу будущим притязаниям Цезариона на престолы Египта и Рима.

Цезарем, искушенным политиком, манипулирует женщина вдвое его моложе и без единого солдата в распоряжении! Тысячи людей погибли в римской гражданской войне, в попытках взять власть над республикой. Но Клеопатра почти достигла этой цели, не сражаясь и не проливая крови, – одними лишь женскими чарами.

План безупречен. Все идет гладко. Но вот наступают мартовские иды. Война возобновляется – и, когда она подойдет к концу, не будет уже ни Римской республики, ни Цезариона, ни самой Клеопатры.

* * *

«Друг», затеявший разговор с Цезарем в те минуты, когда он сходит с носилок и направляется в Сенат, – это Попилий Ленат, отпрыск древнего рода знатных римских землевладельцев, издавна известных жестокостью и вероломством. Так что у заговорщиков, которые смотрят на них издали и не слышат, что говорит Цезарю Попилий, есть причины тревожиться. Лишь несколько секунд назад Попилий желал Марку Бруту удачи в заговоре – но, быть может, все это притворство. Освободители видят, что он разговаривает с Цезарем серьезно и по-дружески. Внутри у них все сжимается от страха: что, если он сейчас открывает Цезарю их заговор? «Не слыша, что он говорит, но догадываясь по тому, что у них самих лежало на сердце… и глядя друг на друга, они по лицам понимали, что, возможно, сейчас им, дабы не быть схваченными, [вместо Цезаря] придется убить себя», – напишет об этой минуте историк Плутарх.

В завершение разговора Попилий целует руки Божественному Юлию и уходит прочь из Театра Помпея. Цезарь не выглядит взволнованным. С облегчением заговорщики садятся на свои места и ждут его прихода.

Цезарь входит в Сенат. Сверху смотрит на него огромное величественное изваяние Помпея. Кассий, главный убийца наравне с Брутом, поворачивается к статуе и возносит молитву, прося, чтобы бывший враг Цезаря вселил в него мужество.

Цезарь входит в зал, и весь Сенат поднимается с мест. Все утро здесь обсуждали государственные дела, а теперь молча ждут, когда Цезарь займет свое место на позолоченном троне. Почти сразу к нему направляется большая группа людей под предводительством Луция Тиллия Цимбра. В их поведении нет ничего зловещего – сенаторы часто обращаются к Цезарю с разными личными просьбами, вот и сейчас Цезарь видит в одной руке Тиллия свиток… но не видит, что в другой он сжимает кинжал.

Цезарю несложно догадаться, о чем будет просить Тиллий. Брат старого сенатора отправлен в изгнание; скорее всего, на свитке просьба о помиловании.

Группа сенаторов окружает кресло Цезаря. С каждой секундой их становится больше; вот вокруг него уже собралась небольшая толпа. Один за другим они склоняются, чтобы в знак почтения поцеловать Цезаря в голову или в грудь, напирают на него и теснят.

Диктатор в гневе вскакивает с трона.

Этого-то и ждали убийцы! Тиллий хватает Цезаря за верхнюю часть тоги и сдергивает с плеч, так что руки диктатора оказываются прижаты к бокам. В тот же миг Освободитель по имени Публий Сервилий Каска Лонг, или просто Каска, вонзает кинжал ему в плечо. Удар слаб, крови почти не видно, но вспышка боли заставляет Цезаря вскрикнуть.

– Злодей Каска, – восклицает он по-латыни, перехватив руку с кинжалом, – что ты делаешь?

Но, повернувшись, чтобы сопротивляться напавшему, Цезарь видит перед собой не один кинжал, а шестьдесят. Чувствует не один удар, а десятки. Каждый сенатор выхватил из-под тоги pugio. Цезарь видит лица врагов – нет, лица друзей: Децима Брута и еще одного Брута, Марка Юния, надменного стоика сорока одного года от роду, о котором также ходят слухи, что он сын Цезаря. Заговорщики вонзают в безоружного Цезаря остро наточенные кинжалы, снова и снова. Такова их ярость и стремление поскорее разделаться с врагом, что многие в сутолоке по ошибке бьют друг друга, и скоро уже все они покрыты кровью.

Цезарь отчаянно сопротивляется.

Убийство Цезаря. Фрагмент. Карл Теодор фон Пилоти, 1865