Машина эмоций - Марвин Мински Страница 36
Машина эмоций - Марвин Мински читать онлайн бесплатно
Если бы Кэрол использовала только числовые репрезентации, ее высокоуровневые системы были бы неспособны на рассуждения более высокого уровня, поскольку такие сети состоят только из двусторонних связей и ничего не сообщают о природе отношений между элементами.
Схема справа – это так называемая семантическая сеть (semantic network), которая с помощью трехсторонних связей демонстрирует, что разные компоненты арки вступают в разные виды отношений. Кэрол могла бы использовать эти знания, чтобы предсказать, что ее арка развалится, если она уберет одну из вертикальных деталей конструктора, потому что у вершины больше не будет опоры. В разделах 5.7 и 8.7 утверждается, что наша человеческая способность создавать и использовать такие высокоуровневые «символические репрезентации» (а не простые соединения или связи) является основной причиной, почему люди умеют решать более сложные задачи, чем животные.
Недавние воспоминания: Обычно мы думаем о сознании как о том, что происходит сейчас – то есть в настоящем, а не в прошлом. Однако для того, чтобы какая-то конкретная часть мозга или машины выяснила, что недавно сделали другие части, всегда требуется определенное количество времени. Например, предположим, что кто-то спросил: «Вы понимаете, что трогаете свое ухо?» Вы сумеете ответить на этот вопрос, только когда ваши языковые ресурсы отреагируют на сигналы из других частей вашего мозга, которые, в свою очередь, отреагируют на некое предшествующее событие.
До сих пор мы обсуждали, какие события могут заставить человека начать думать «осознанно». Теперь давайте зададим обратный вопрос, а именно: «Что может заставить человека сказать, что он думал о чем-то осознанно?» Есть один очевидный способ ответить на этот вопрос: просто скорректировать нашу диаграмму «обнаружения ошибок» так, чтобы информация двигалась в другую сторону!
Итак, у нас есть мозг, в котором имеется один или несколько Критиков, распознающих сознание, причем каждый из них распознает деятельность определенного набора высокоуровневых процессов. Такие Критики затем посылают сигналы другим участкам мозга – и тем самым позволяют языковым системам человека описывать его состояние с помощью таких слов, как «осознанный», «внимательный», «осознающий» и «наблюдательный», а также «я» и «меня».
Кроме того, если такой детектор оказался достаточно полезным, можно было бы представить себе существование процесса или сущности, которые, возможно, являются причиной этих действий, и связать их с такими терминами, как «сознательный» или «преднамеренный» – или даже «добровольный», – в таком случае человек заявит, например: «Да, я совершил это действие намеренно, поэтому вы имеете право хвалить или осуждать меня за него». Кроме того, если несколько разных детекторов (распознающих разные наборы условий такого типа) окажутся связаны с одними и теми же словами языка, тогда значения этих слов могут быстро поменяться – причем говорящий, возможно, не будет этого «осознавать»!
Наконец, у человека также могут быть Критики, которые замечают, что объемы рефлексии мешают ему функционировать! Можно научиться реагировать на это, останавливая определенные высокоуровневые процессы и продолжая действовать менее вдумчиво – или, как выражаются некоторые, просто «плывя по течению».
Парадокс сознания – чем более человек сознателен, тем больше слоев обработки отделяет его от мира, – это, как и многое другое в природе, компромисс. Все большее удаление от внешнего мира – лишь цена, которую платят за знание хоть чего-то об этом мире. Чем глубже и шире [мы] сознаем мир, тем сложнее слои обработки, необходимые для этого осознания.
В разделе 4.4 мы упомянули, что, заходя в комнату, люди обычно чувствуют, будто сразу видят все, что попадает в поле их зрения. Однако это иллюзия, ведь на то, чтобы распознать объекты, которые на самом деле находятся в комнате, требуется время – и после этого, возможно, придется переписать кое-какие неправильные первые впечатления. Тем не менее нужно будет пояснить, почему это впечатление кажется почти мгновенным.
Точно так же у нас в разуме обычно есть ощущение «осознания» того, что происходит сейчас. Но, рассматривая его критически, мы признаем, что с концепцией «сейчас» что-то должно быть не так, поскольку невозможно обогнать скорость света. Это означает, что ни один из участков вашего мозга не может знать, что происходит именно в этот момент времени – ни во внешнем мире, ни в любой другой части мозга, – но может лишь кое-что знать о том, что произошло в недавнем прошлом.
Читатель: Тогда почему мне кажется, что я осознаю всевозможные образы и звуки и чувствую, как движется мое тело, – прямо в этот самый момент? Почему мне кажется, что все эти ощущения приходят ко мне мгновенно?
В повседневной жизни разумно считать, что все, что мы видим, является «настоящим», свершается здесь и сейчас, и обычно нет вреда в том, чтобы полагать, что мы находимся в постоянном контакте с внешним миром. Однако, по моему мнению, эта иллюзия проистекает из чудесной организации наших ментальных ресурсов. Так или иначе, я считаю, это явление заслуживает названия:
Иллюзия имманентности: На большинство вопросов, которые вы иначе могли бы задать, часть ответов вы получаете еще до того, как более высокие уровни вашего разума успеют запросить их [38].
Какая организация структур памяти могла бы обеспечивать столь быструю доставку информации? В главе восьмой утверждается, что это происходит, когда критики распознают проблему и начинают извлекать необходимые вам данные прежде, чем другие процессы мозга успели задать вопрос. Это заставляет вас чувствовать, что информация прибыла мгновенно – как будто в дело не вмешивались никакие другие процессы.
Например, прежде чем вы вошли в знакомую комнату, ваша память, вполне вероятно, уже предоставила ее прежнее описание, и может даже пройти некоторое время, прежде чем вы заметите, что в ней что-то изменилось. Другими словами, то, что вы, как вам кажется, видите, в значительной степени основано на воспоминаниях о том, что вы ожидали увидеть.
Возможно, вам кажется, что было бы замечательно постоянно осознавать все, что происходит, – но чем чаще изменяются впечатления, тем труднее найти в них значение. Идея существования в настоящий момент может быть незаменимой в повседневной жизни, но сила наших высокоуровневых описаний в основном кроется в их стабильности; чтобы понять, что сохраняется и что изменяется со временем, нужно уметь сравнивать вещи с их описаниями из недавнего прошлого. Наше ощущение постоянного контакта с миром – это разновидность иллюзии имманентности: она возникает, когда на вопросы, которые мы задаем, ответы даются прежде, чем мы осознаем, что задали их, – так, будто они уже были даны заранее.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии