История церкви, рассказанная просто и понятно - Брюс Шелли Страница 30

В империи воцарились анархия и хаос. Стоило убить одного цезаря – и какой-нибудь римский гарнизон, точно по сигналу, провозглашал нового. Иногда выбор совершала преторианская гвардия в самом Риме; иногда – армии на границах. Пока III век близился к завершению, большая часть римлян из тех, кто еще о чем-то задумывался, пребывала в отчаянии: на их глазах империя стремительно неслась к упадку, и некогда гордая цивилизация стояла на краю обрыва, за которым простирался океан варварства.

Да, именно так в конце концов и случилось. Но этот крах свершился не в 300 году. На Западе до него оставалось еще 175 лет. А на Востоке империя, притязавшая на право называться Римской, существовала почти до тех дней, когда Колумб, подняв паруса, отплыл открывать Новый Свет. «Этот резкий разворот Рима от хаоса и близкого распада к новой волне расцвета и стабильности по большей части был итогом одного правления, а именно властвования Диоклетиана», занимавшего трон на протяжении двадцати лет (284–305), как раз перед Константином.

От христиан Диоклетиан «доброго слова» не удостоился: он был самым кровожадным из гонителей Церкви. Но если учесть анархию, доставшуюся ему в наследство, и возрожденную империю, которую он передал преемникам, «Диоклетиан заслуживает упоминания в ряду поистине великих императоров».

Сын рабов, родившийся в Далмации (территория современных Балкан), Диоклетиан выбрал военный путь и стал командиром армии, когда ему еще не исполнилось и сорока. Возведенный к царской порфире «решением военачальников и офицеров», все возможные проблемы с притязаниями других на власть в империи он решал так: нападал на ближайшего врага, стоявшего перед трибуналом Сената, и пронзал его мечом. «С тех самых пор его грубая солдатская рука схватила распадавшуюся империю за загривок и трясла, заставляя очнуться к новой жизни». Он не только обратил в новое наступление постепенный отход римлян из Германии и с рубежей Дуная, но и вновь подчинил большую часть далекой Британии и Персии.

Впрочем, Диоклетиан был не просто победоносным генералом. В свете дальнейшей истории значение обретает проявленное им искусство государственного деятеля. Он был убежден, что империя неуправляема. Постоянные бои на границах требовали преобразований. И Диоклетиан разделил имперскую власть еще с тремя соправителями и основал три имперских двора, причем все – вне Рима. Его собственный двор располагался в малоазийской Никомедии. Оттуда он мог пристально следить за восточными границами, откуда все время грозили вторгнуться захватчики.

План Диоклетиана был нацелен на то, чтобы защитить империю от анархии. А анархия возникла оттого, что императоров непрестанно убивали чьи-нибудь наймиты. Проницательный старый властелин верил в то, что разделение имперской власти между четырьмя правителями – двумя «августами», каждому из которых помогал соправитель, «цезарь», бывший чуть ниже рангом, – сдержит амбиции его самых вероятных противников. Теперь каждый получал возможность надеяться на то, что станет императором! Зачем тогда убивать старых правителей?

Христиан – в огонь!