Лотос растет из грязи. Как преобразовать страдания в счастье - Тик Нат Хан

И страдание, и счастье имеют органическую природу; это означает, что они преходящи, они непрерывно меняются. Когда увядает цветок, он становится компостом. Благодаря ему может вырасти другой цветок. Счастье тоже органично и непостоянно по своей природе. Оно может стать страданием, а оно может снова превратиться в счастье.

Если вы посмотрите на цветок глубоким взглядом, то увидите, что цветок состоит не только из лепестков, стебля и так далее. В нем есть облако. Конечно, мы знаем, что облако – это не цветок, но без облака он не проявится. Если нет облаков, то нет дождя, а без него никакой цветок не смог бы вырасти и распуститься. Вам не обязательно быть мечтателями, чтобы увидеть в цветке плывущее облако. Оно действительно там есть, как есть и солнечный свет. Солнечный свет – это не цветок, но без света он не появится.

Если мы продолжим заглядывать вглубь цветка, то увидим много других составляющих, таких как земля и минералы. Без них цветка тоже не будет. Правда состоит в том, что цветок не существует сам по себе. Его бытие связано со всеми остальными явлениями и обусловлено ими. Вы не можете удалить из цветка солнечный свет, почву или облако.

В каждом из наших центров практики «Деревня Слив», расположенных по всему миру, есть пруд с лотосами. Все знают, что для роста лотосов нужна грязь. Она не особенно приятно пахнет, но цветок лотоса пахнет очень хорошо. Если нет грязи, лотос не проявится. Невозможно вырастить лотос на мраморе. Нет грязи – нет и лотоса.

Конечно, в «грязи» жизни можно застрять. Иногда мы легко замечаем грязь вокруг себя. Самое сложное в повседневной жизни – не позволить себе погрузиться в отчаяние. Когда вы охвачены отчаянием, все, что вы видите, – это страдания; они повсюду, куда бы вы ни посмотрели. Вам кажется: хуже не бывает. Но мы должны помнить, что страдания – та самая грязь, что необходима для создания радости и счастья. Без страданий нет счастья, поэтому не следует презирать грязь. Следует научиться принимать свои собственные страдания и страдания мира и относиться к ним со всей возможной нежностью.

Когда я жил во Вьетнаме во время войны, было трудно увидеть наш путь сквозь эту пелену темной и тяжелой грязи. Казалось, разрушение будет продолжаться вечно. Каждый день люди спрашивали, предвижу ли я скорое окончание войны. Я не мог ответить утвердительно: не было видно конца этим бедствиям. Но я знал, что любой неопределенный ответ будет только поливать в людях семена отчаяния. Поэтому, когда мне задавали этот вопрос, я отвечал: «Все непостоянно, даже война. Когда-нибудь она закончится». Зная этот общий принцип, мы могли продолжать работать ради мира. И война действительно закончилась. Теперь бывшие смертельные враги торгуют между собой, ездят друг к другу в гости, и люди во всем мире с удовольствием практикуют учения нашей традиции о внимательности и умственном покое.