Пешком над облаками - Георгий Садовников Страница 43

Так, мило переговариваясь с прохожими, мы незаметно подошли к нашему мосту. Можно представить мое удивление и легкую вспышку гнева, когда вдруг из-за столба бумаги навстречу нам вышли Толик и Маша.

— Ага, они тебя не послушались. Значит, я, хоть и немножко, да на них повлиял. Ха-ха! — обрадовался Пыпин.

— Толик всегда был склонен к авантюрам, но от вас, Маша, я этого не ожидал, — сказал я, стараясь не замечать, как празднует победу матерый хулиган.

— Я тоже от себя этого бы не ожидала, — призналась Маша. — Но в тот самый момент, когда мы были готовы ступить на кипу вашей бумаги, на нее прямо с Земли взлетела эта собака. И кипа как зашаталась, чуть не разлетелась вся по галактикам и вселенным! Но мы ее удержали.

Я повернул голову и увидел спаниеля бело-шоколадного цвета. Он сидел на задних лапах и возбужденно дышал, словно после долгого бегства.

— Это спаниель Аркадий, который себя считает котом, — представил Толик Слонов собаку.

И пес заговорил на чистом человечьем языке, сильно картавя.

— Не слушайте детей, — сказал он с досадой. — Я самый настоящий кот. И как даже подозреваю — чистейший ангорский! А доказательством тому мои пушистые уши, — он мотнул головой, и его большие шоколадного цвета уши взлетели точно крылья, их размах достигал целого метра. — Ну, а на вашу кипу я залез под давлением суровой негостеприимной действительности. А все произошло оттого, что меня взяли на дачу, хотя я категорически возражал: мне ближе уют хозяйского кабинета. На полках книги, книги! Тысячи книг! И едва мы приехали на дачный участок, как тут же начались мерзости взаправдашней жизни. Стоило нам выйти из машины, как на меня напало лохматое чудовище с длинными усами. То есть оно еще только готовилось к атаке и страшно лаяло: мяу-мяу! Да изогнулась дугой! Судя по Брему, это была самая настоящая свирепая собака. Ну и вы сами понимаете, я не удержался и… — сказал пес, смущенно опустив глаза.

Дело было ясным: вконец запутавшийся спаниель принял обычную кошку за ужасного пса, бумажный столб за высокое дерево и взлетел наверх, отчаянно взмахивая ушами.

— Да, только так можно было спасти мой роскошный, изысканный хвост от жутких когтей собаки, — сказал пес, вильнув куцым хвостом. — Но куда я попал? — Он провел лапой перед глазами: — Это я надел воображаемые очки… О-о, тут асфальт? Лично я предпочитаю паркет. Ну и, разумеется, мягкую мебель. А это что?.. Э-э, да меня, кажется, окружает какой-то мир?

Спаниель начал осматриваться по сторонам, придерживая лапой воображаемые очки.

— Поглядите на этого пса. Еще рассуждает, — возмутился Пыпин. — Ишь, начитанный какой! Да я этих грамотеев всю жизнь камнями гонял!

Я заметил, как сконфуженно покраснел Толик Слонов. Видимо, он еще недавно точно так же относился к животным.

Маша хотела возразить Пыпину, но вовремя вспомнила, что со взрослыми спорить нельзя, и промолчала. Но, к счастью, сам Аркадий, увлеченный изучением улицы, пропустил обидное замечание Пыпина мимо ушей.

Но все равно мне, Маше и Толику стало неловко за поведение Пыпина. Хотя его поступок можно было отчасти понять. Если мы не остановим этого болтуна, нам придется надолго застрять на планете Скромной.

— Кто-то что-то сказал? Или мне просто послышалось? — рассеянно спросил пес, не прекращая своих наблюдений.

— Видите ли, Аркадий, мы спешим, — сказал я ему. — Нам пора домой, на Землю. Нас ждут дела. Да и вас, конечно, ищут ваши хозяева.

— Как? Разве я не на Земле? Я попал в иную цивилизацию? Вы это хотели сказать? — поразился Аркадий. — Тогда вы меня разочаровали. От иной цивилизации я большего ждал. Сравните ее с картинками в книгах. Или вы не любите научно-фантастическую литературу?

И спаниель вызывающе сощурился, надеясь втянуть нас в долгий спор.

— Извините, но иначе нельзя, — сказал я псу и, нагнувшись, взял его за ошейник.

— Отпустите меня! Что за фамильярность? Стоит встретиться с незнакомым человеком, как он тут же норовит взять тебя на руки! Я об этом читал! — запротестовал Аркадий. — Я понимаю: я теплый, пушистый, меня приятно гладить по шерсти и против. Но, пес меня подери, вас много, а я один. И тем более не ваш кот. Не приучайте меня к чужим рукам. Не балуйте! — завопил Аркадий и машинально потерся головой о мою ногу.

— Ну, если хотите, оставайтесь здесь. А мы должны вернуться домой, вежливо ответил я и отпустил ошейник.

— Нет уж, и я с вами. Я ведь о чем? Чтобы вы уважали мое самолюбие. Мы — коты — очень самостоятельный народ. Для нас независимость превыше всего. Ну разве что чуть выше кусок свежего мяса, — пояснил Аркадий, успокаиваясь. — И еще. Только уж, чур, вместе так вместе. Не оставляйте меня в беде. Кто знает, может, злой пес до сих пор караулит меня у подножия.

Я пообещал свое покровительство, и мнимый кот взошел на верхний лист бумаги. За ним последовал Пыпин, а я задержался с Машей и Толей, чтобы отправить их домой. У нас все было готово к возвращению, и добрые ребятишки могли уже не волноваться за нашу судьбу.

— Иван Иванович, а можно мы вернемся вместе с вами? — попросила Маша, глядя на меня серьезными ясными глазами. — Мы будем вести себя дисциплинированно. И не займем много места. Лично я и вовсе воздушная, потому что нахожусь во сне.

— А собственно говоря, какая вам разница? — удивился я, еще ничего не понимая.

— Иван Иванович, для нас же это будет здорово! Это же такая честь! — воскликнул Толик.

— Иван Иванович, это же будет иметь для нас, детей, огромное воспитательное значение. Представляете: рядовой человек, то есть вы, совершает невероятное. Это очень поучительно, — пояснила Маша, давая понять, что, несмотря на то, что я не подумал об этом сам, мой авторитет для нее все равно остался на очень высоком уровне.

— Ну, если так, тогда прошу на наш бумажный мост, — сказал я, сразу согласившись с резонными доводами Маши.

Мы кое-как разместились на верху бумажной колонны, и я под прощальные возгласы собравшихся скромняг осторожно вытащил из-под ног верхний листок. Планета Скромная тотчас отдалилась от нас, потерявшись среди россыпей звезд, а мы дружной, тесной группой начали свой путь к Земле.

— Так вот я про пса, который меня караулит, — нарушил молчание спаниель и, проделав замысловатые движения лапой, пояснил: — Это я протер воображаемые очки. Запотели… Так вот, про пса. Странная логика: если у человека есть хвост, я имею в виду нас, кошек, то каждый пес считает своим долгом вцепиться в него зубами.

Я понял, что здесь его ничем не остановишь, придется терпеть до самой Земли. Но пространные рассуждения спаниеля Аркадия были прерваны раньше, чем я предполагал. На двадцатой страничке нашу компанию сильно тряхнуло, бумажный мост закачался, накренился под нами, изогнувшись дугой.