Мила Рудик и кристалл Фобоса - Алека Вольских Страница 39

Профессор смотрел на Милу в ожидании ответа. Мила неуверенно кивнула.

— Д-да… видели, — протянула она, решив не уточнять, что она имела возможность не только видеть Чер-Мерсское чудовище, но и повисеть на его шее, заглянуть к нему в пасть с двумя рядами острых зубов и вообще очень близко с ним познакомиться.

— Очень хорошо, — с довольным видом кивнул профессор Буффонади, и Мила вновь промолчала, решив не говорить, что не находит в этом ничего хорошего. Тем более что профессор монстроведения, удостоверившись, что обратился по адресу, тут же пустился в объяснения: — Вы, вероятно, знаете, что этой осенью в городе состоится «Шоу монстров». В этом шоу нет актеров. Один только режиссер — я. Не подумайте, синьорина, что я получаю удовольствие, пугая людей, но способность, о которой вы наверняка уже слышали, дана мне с рождения. Я просто делаю то, что позволяет мне моя магия. К тому же зрителей на мои шоу никто не загоняет силой. — Буффонади иронично улыбнулся краем рта. — Их просто интригует возможность испытать сильные эмоции без всякой угрозы для жизни и здоровья.

На некоторое время он замолчал, словно что-то обдумывая.

— К тому же именно сейчас для жителей этого города будет не лишним осознать, что иногда их страх — это только иллюзия. — Синьор Буффонади нахмурил брови. — В данных обстоятельствах… — словно обращаясь к самому себе, проговорил он, понизив голос, — пойдет только на пользу, я полагаю… — Он очнулся от задумчивости, обратив внимание, что Мила теперь смотрит на него настороженно, и отмахнулся: — Ну, вы сами скоро все поймете…

— Профессор, а что вы хотели от меня? — спросила Мила — последние слова итальянца ее совершенно запутали.

— О! Всего лишь небольшую услугу. — Синьор Буффонади посмотрел на нее пристальным взглядом и сказал: — Я хотел бы, чтобы вы как можно подробнее рассказали мне о вашей встрече с Чер-Мерсским монстром. Я планирую включить его в свою программу.

Мила какое-то время немигающим взором смотрела на профессора. Не то чтобы его просьба была слишком неожиданной — и правда, чем еще может интересоваться специалист по монстрам, творец жутких иллюзий? Просто все это было так давно: болота Черной Пади, Чер-Мерсский монстр, смертельная схватка и чудесное спасение, — что Мила даже растерялась. Она сто лет не вспоминала об этом… У нее даже промелькнула мысль: а с ней ли все это произошло?

— Вас это не затруднит? — полюбопытствовал синьор Буффонади, видимо, озадаченный долгим молчанием Милы.

Она моргнула, переборов внезапную растерянность, и нетвердым голосом ответила:

— Э-э-э… нет… нет, не затруднит.

Около четверти часа у нее ушло на рассказ о Черной Пади и Чер-Мерсском монстре. Профессора Буффонади не очень интересовал процесс схватки Милы с чудовищем. Случай с хвостом, который болотный дракон чуть было сам себе не откусил благодаря действию направленного на него Милой заклинания, не показался профессору ни забавным, ни оригинальным. Зато его очень интересовали самые мелкие детали внешнего вида Чер-Мерсского чудовища, количество децибел в его рычании и особенности поведения.

Мила описала все детали внешности болотного дракона, какие смогла вспомнить. Что такое «децибелы», она не знала, но сообщила, что от рычания монстра у нее закладывало уши. И наконец заявила, что заметила только одну особенность поведения Чер-Мерсского монстра — он ест людей.

Первое, о чем подумала Мила, когда профессор Буффонади закончил с расспросами, что если она прямо сейчас поторопится в Дубовый зал, то еще, возможно, успеет пообедать.

Воспоминания о Чер-Мерсском чудовище совершенно не подействовали на нее угнетающе. Она рассказывала об этом так, словно была не участником событий, а сторонним наблюдателем. Это получилось непроизвольно. Память не оставила ей никаких эмоций, связанных с той схваткой. Но из-за того, что ее пришлось усиленно напрягать — как-никак с тех пор прошло два года, — у Милы не на шутку разыгрался аппетит.

— Интересно, интересно, — пробормотал профессор и, прищурив глаза, уставился куда-то сквозь пространство.

Мила догадалась, что Буффонади пытается по ее описанию воссоздать образ Чер-Мерсского чудовища в своем воображении.

— Я вам больше не нужна, профессор? — нетерпеливо поинтересовалась Мила, не постеснявшись прервать творческий процесс, происходящий в голове творца ужасов.

Профессор «вернулся» в класс и посмотрел на Милу взглядом очень увлеченного делом человека.

— Tante grazie, signorina! [6]— эмоционально воскликнул он. — Вы мне очень помогли! Надеюсь, во время шоу вы сможете почувствовать свою причастность, когда я создам этого монстра… то есть, иллюзию, разумеется! Не смею вас больше задерживать. Buon appetite! [7]

Мила встала и заторопилась к выходу. По ее расчетам у нее оставалось еще минут двадцать до конца обеденного перерыва. Мила решительно была настроена вкусно поесть, пусть даже второпях. Тем более, кажется, ей только что пожелали приятного аппетита.

— Госпожа Рудик! Одну минутку! — Голос синьора Буффонади настиг ее возле самой двери.

Мила со вздохом обернулась. Профессор смотрел на нее, озадаченно вытянув брови.

— Скажите, а как вы вообще оказались на болотах?

Мила очень медленно выдохнула, чувствуя, как тяжелеют внутренности. Тут память не слишком ее пощадила, сохранив все чувства, которые ей тогда довелось испытать.

Она так долго и так усиленно старалась не вспоминать о нем. Несмотря на увиденный полторы недели назад сон. Несмотря на видение в зеркале. И вот сейчас Массимо Буффонади невольно заставил ее вспомнить.

— Меня забросил туда заклинанием бывший профессор Думгрота — Лукой Многолик, — деревянным голосом ответила Мила и точно так же, без какого-либо выражения, добавила: — Он хотел меня убить.

Поспешив развернуться и выйти из класса, Мила все-таки успела заметить, как вытянулось лицо Буффонади.

Дойдя до лестницы, вместо того чтобы спуститься вниз, на первый этаж, где находился Дубовый зал, иначе именуемый обеденным, Мила стала подниматься на четвертый этаж — следующим уроком у меченосцев их курса по расписанию была тайнопись.

Во-первых, времени на обед уже почти не оставалось. А во-вторых… Миле больше совсем не хотелось есть.

* * *

На тайнописи уже второй урок подряд изучали Азбуку Токсарида, криптографический принцип которой заключался в том, что символы, входящие в эту азбуку, несли в себе целые понятия. К примеру, символическое изображение звериного когтя или птичьего клюва означало — «опасность!». Если рядом со звериным когтем был изображен символ «полумесяц» или «звезда», то трактовалось такое криптографическое послание, как «опасность подстерегает ночью».

Белке эта тема давалась неожиданно легко, что с ней случалось довольно редко. Профессор Чёрк, заметив ее успехи, предположил, что Белке помогает хорошо развитое образное мышление, поскольку именно на образности основана вся Азбука Токсарида.