Ровер - Кристофер Кроватин

– С этой собачкой что-то не так, – сказала Кэти.

Эми перестала рисовать и оторвалась от планшета. После того как папа свернул с шоссе, чтобы объехать место аварии на расстоянии нескольких миль от них, она пыталась игнорировать младшую сестру. Они возвращались домой после выходных на побережье, шоссе было забито машинами, и авария ещё больше затруднила движение.

Кэти болтала обо всём, что попадалось им на пути, лишь бы только слышать свой голос. Смотрите, мотель. Там написано, что у них есть бассейн. Кто-то выбросил из окна коробку из-под пиццы. На знаке остановки написано грубое слово. Эми до последнего удавалось не обращать на Кэти внимания, потому что она была поглощена своим проектом для научной ярмарки.

Но в этот раз Кэти всё-таки удалось привлечь внимание Эми. Собаки были её слабостью.

– Ты о чём? – спросила Эми.

Лицо шестилетней Кэти стало серьёзным, она нахмурилась и сжала губы. Потом она указала на окно, и Эми заметила у сетчатой изгороди какой-то тёмный силуэт.

Сначала Эми не поняла, что это такое, а потом у неё по затылку пробежал холодок.

– Пап, остановись, – попросила она.

Папа посмотрел в зеркало заднего вида.

– Эми, сколько раз я просил тебя ходить в туалет до того…

– У него что-то с глазами! – громко выпалила Эми.

Папа нахмурился, и они с мамой наконец-то посмотрели в окно.

– Ладно, сдаюсь, – сказал папа, и, к удивлению Эми, остановился у обочины.

– Осторожно! – предупредила мама, но Эми уже выскочила из машины и побежала по высокой траве вдоль дороги. Чем ближе она подходила к собаке, тем сильнее её охватывал страх. Когда Эми приблизилась к изгороди, к которой была привязана собака, и опустилась на колени, то вскрикнула от ужаса и чуть не заплакала.

Это была немецкая овчарка с чёрной блестящей шерстью, похожей цветом на свежую смолу. Вокруг её шеи была туго затянута ржавая цепь с висячим замком, а другой замок удерживал самодельный поводок, привязанный к длинной сетчатой изгороди, возникшей как будто из ниоткуда. Глаза собаки были завязаны грязной тряпкой, а морда плотно обёрнута толстым слоем скотча.

– Бедняжка, – пробормотала Эми. Она протянула руку и погладила собаку по шее. Эми ожидала, что та отпрянет, но овчарка позволила ей себя погладить и тихо заскулила.

Мама, папа и Кэти подошли поближе.

Мама сдавленно вскрикнула:

– Боже мой, какой ужас! Ты только посмотри, Митч. Как кто-то мог так поступить с беззащитным животным?

– Отвратительно, – согласился папа и тут же добавил: – Эми, не трогай собаку. Возможно, она больна.

Эми об этом даже не подумала. Она лихорадочно пыталась найти решение. Наконец в голове у неё возник план.

– Нам нужна вода, чтобы ослабить скотч. – Она посмотрела на Кэти, и та кивнула и побежала к машине.

– Погодите, погодите! – воскликнул папа. – Мы даже не знаем, чья это собака. Её может кто-нибудь искать.

– Ей заклеили пасть, папа, – перебила Эми.

– Да, но всё равно… – Не успел папа закончить, как Кэти вернулась с бутылкой, которую вытащила из сумки с едой.

Эми принялась успокаивать собаку и осторожно потянулась к обмотанной вокруг её головы тряпке. Узел был затянут очень туго, и Эми принялась медленно распутывать его. Она заметила, что овчарка даже не дёрнулась, когда Эми наконец сняла тряпку. Похоже, бедняга здорово настрадался.

Как только они сняли тряпку, Эми увидела блестящие собачьи глаза. Овчарка казалась напуганной и растерянной, и Эми подумала, как же она сюда попала.

С замотанным вокруг морды скотчем справиться оказалось труднее. Эми взяла бутылку с водой и принялась поливать шерсть собаки, пытаясь размочить клей. Потом папа принёс складной нож с несколькими лезвиями и крошечными ножницами разрезал скотч, который склеивал собачью пасть. После этого они принялись лить ей на морду воду, и Эми сняла остатки скотча. И хотя это было очень болезненно, им удалось наконец-то освободить собаку.

Как только был снят последний кусок скотча, собака принялась лаять и облизывать лицо Эми. Она засмеялась, а потом чуть не заплакала: Эми радовалась, что им удалось освободить пса, но в то же время ей было грустно оттого, что кто-то так жестоко обошёлся с таким милым и красивым животным. Овчарка натягивала цепь, облизывала руку Эми и радостно махала хвостом. Кэти подошла поближе, и собака тут же принялась облизывать ей лицо. Кэти захихикала и обняла овчарку за шею.

– Так, ладно, – строго произнёс папа, стараясь скрыть улыбку. – Это очень мило с твоей стороны, Эми, но теперь, когда пёс свободен, нам надо позвонить в приют.

– Папа! – воскликнула Эми и вскочила. Она была поражена: как папа мог предложить бросить этого бедолагу? – Мы должны его куда-нибудь отвезти. Здесь он может умереть!

– Мы не можем просто взять и забрать его, Эми. Он привязан цепью к изгороди, – заметил папа.

– Кажется, в твоём наборе для оказания первой помощи есть ножницы для разрезания болтов, – напомнила мама.

Папа закатил глаза.

– Спасибо за поддержку, Патрисия.

– Я хочу спасти собачку, – сказала Кэти, поглаживая морду овчарки. – Пожалуйста, папочка. Пожалуйста!

Эми сложила руки на груди и выжидающе смотрела на папу. Одно дело сказать «нет» Эми, но как только за дело взялась Кэти, он понял, что проиграл. Папа пристально посмотрел на Эми, раздул ноздри и вскинул руки вверх.

– Ладно, дайте мне пару минут.

Эми опустилась на колени перед овчаркой и почесала ей шею. Собака переводила взгляд с Кэти на Эми и тяжело дышала, высунув язык. Какая хорошая собака, подумала Эми. Сильная и храбрая. Она даже ни разу не взвизгнула, когда у неё случайно выдернули клочок шерсти. Это было очень странно, но может быть, в прошлом она проходила курс дрессировки или ей уже когда-то заматывали морду скотчем. Или же собака просто была счастлива, что кто-то вроде Эми проходил мимо и спас её.

– Хороший мальчик! Ровер! – со смехом сказала Кэти.

Эми нахмурилась. Это было очень в духе Кэти – придумать имя для собаки и даже не посоветоваться с Эми.

– Значит, – шутливо спросила Эми, с трудом скрывая раздражение, – ни у кого из нас нет выбора?

Кэти удивлённо посмотрела на неё, как будто сама не знала, откуда взялось это имя.

– Не знаю, – неуверенно ответила она. – Тебе не кажется, что он похож на Ровера? Мы должны так его назвать. Правда, Ровер?