Безумные каникулы Фредди - Дженни Пирсон

Пожалуй, вам стоит кое-что узнать про Бена и Чарли, иначе вы не поймете, как их угораздило попасть в эту историю

Лето должно было проходить так: Бен с папой и новенькой мачехой Бекки едет в Америку, Чарли с родителями – в какой-то тайный веганский лагерь, а я торчу дома с папой и Бабс (так я называю свою бабушку). Но ничего из этого не произошло.

На первый взгляд может показаться, что самые радужные перспективы были у Бена. Но это только потому, что вы не видели Бекки. В присутствии Бекки даже Диснейленд не радует. Бабс говорила, что ей доводилось видывать таких женщин, как Бекки. Не знаю, что это были за женщины и где она их видывала, но у меня сложилось впечатление, что Бабс от них не в восторге.

В последний день учебного года на утреннике в честь окончания шестого класса мы во всю глотку проорали «Еще один шажок по огромному миру» ^[1]. Потом миссис Уокер пожелала удачи нам и нашим будущим учителям и вывела нас на игровую площадку, где нас разобрали родители. К этому моменту она была уже совершенно измочаленная, потому что Бен прямо в классе бросил в бутылку колы пять упаковок «Ментоса» и устроил грандиозный фонтан. Он уверял, что даже не догадывался, что так получится, но мы все знали, что он врет, потому что веселая тетенька в полосатых колготках и со значком «Я люблю науку» показывала нам этот фокус на утреннике в конце пятого класса.

Мне разрешили пойти домой без взрослых, потому что папа после своей «незадачи» не мог вести машину, а Бабс запретили водить после того, как она врезалась в центре города в мемориал героям войны. Если я правильно расслышал, доктор сказал, это вышло из-за того, что у нее в глазах гуакамоле, – и это странно, потому что Бабс ни за что не притронулась бы к иностранной еде. (А еще Бабс не смогла бы забрать меня из школы по той причине, что к этому моменту она уже была мертва, но я в то время этого не знал. А вам говорю прямо сейчас, чтобы успели подготовиться, потому что дальше будет грустно.)

Мы с Беном и Чарли вышли из школьных ворот – я, как всегда после уроков, собирался в киоск за пакетиком чипсов «Монстер Манч», – и тут подкатила на своем новеньком «Ренджровере» Бекки, новенькая мачеха Бена, и опустила окно. На ней был топ с очень глубоким вырезом – «лишь бы привлечь внимание», сказала бы Бабс.

– Привет, мальчики! – Бекки улыбнулась, показав очень много зубов.

Между прочим, я знаю один факт насчет зубов – можете его записать, если хотите, он интересный. У взрослого человека тридцать два зуба, и это совсем немного, если сравнить с другими представителями животного мира. Люди часто думают, что больше всего зубов у акулы, но это не так. Больше всего зубов у улитки – свыше четырнадцати тысяч. У Бекки и то меньше.

Чарли присвистнул и сказал такое, что кого угодно вгонит в краску:

– Твоя новая мамочка просто отпад!

Бену это не понравилось, и он толкнул Чарли, хоть и не сильно. Бен считает, что Чарли у нас без тормозов: что на уме, то на языке. И Бен прав, уверяю вас.

Но Бекки только отбросила назад длинные светлые волосы и приподняла огромные солнечные очки:

– Давай, Бен, прыгай в машину, отвезу тебя подстричься перед отпуском. А то зарос, как дикарь.

Но Бен вовсе не зарос, как дикарь. У него всегда крутые кудри, а по бокам иногда даже выбриты зигзаги или какие-то рисунки. Девчонкам, похоже, нравится. По крайней мере, гораздо больше, чем моя стрижка. Бабс стригла меня фестонными ножницами с зубчиками, поэтому челка всегда получалась кривая. Но Бабс утверждала, что это тоже из-за гуакамоле.

Бену явно не понравилось, что его назвали дикарем. Он очень серьезно относится к своей прическе. Он сунул руки в карманы и пробурчал себе под нос, чтобы Бекки не расслышала (зато я расслышал отлично):

– Никакая она не новая мамочка. Она мне никто.

Бекки не любит ждать. Лицо у нее сделалось немного уродливым, и она гаркнула:

– Бенджамин!

Он как будто уменьшился и пробормотал: