Шпионка, пришедшая с севера - Антон Леонтьев Страница 9

Словно в опровержение его слов в помещениях базы раздался сигнал тревоги, замелькали красные огни. Полковник мысленно выругался. Внештатная ситуация, и это в тот самый момент, когда он принимает гостей из Вашингтона.

— Прошу сохранять спокойствие, — он нажал кнопку селекторной связи. — Это не более чем рядовая учебная тревога. Я посчитал, что вам будет небезынтересно увидеть, в какой срок мы можем мобилизовать силы на борьбу с воображаемым противником.

— Очень хорошо, — одобрил сенатор.

— Сэр, при всем к вам уважении, — полковник покосился на папку и положил ее в небольшой сейф, вмонтированный в стену, — в мое отсутствие здесь никто не может оставаться.

— О да, подозреваются все, похвально, — заметил сенатор и, поставив на стол недопитую чашку кофе, вышел вслед за полковником.

— Извините, — произнес О'Крейли и стремительно зашел в лифт.

В коридоре этажом ниже его ожидал заместитель.

— В чем дело, Джон? — рявкнул полковник. — Ты что, не видишь, у меня эти надутые придурки, они обо всем доложат, зачем сейчас устраивать тревогу?

— Сэр, — пролепетал Джон. — Положение серьезное, кто-то вторгся на территорию базы и попытался вскрыть сейф с микрофильмами.

Полковник побелел. Он только что расхвалил систему безопасности на базе, а тут под самым носом у комиссии из сенаторов и представителей военной индустрии кто-то наглым образом пытается похитить один из наиболее тщательно охраняемых секретов Америки.

— Немедленно заблокировать все выходы, — приказал полковник. — Мне нужно распрощаться с этими придурками, а затем мы сможем навести порядок. Сейф не тронут?

Не дождавшись ответа, О'Крейли спустился на два уровня ниже. Массивный сейф с часовым механизмом был не тронут. В сейфе хранились десять экспериментальных экземпляров торпеды. Русские отдали бы все, чтобы заполучить один из них. Правда, украсть его было бы нелегко, хотя бы потому, что каждая торпеда весит окаю семисот килограммов.

— Может, сигнализация сработала сама по себе? — сказал он, зная, что такое невозможно. — Прочесывайте базу, понятно?

— Да, сэр, — сказал Джон.

— Господа, самолет вас ожидает, — полковник вернулся к гостям. Те, утомленные его долгим отсутствием, вели разговоры на посторонние темы.

— Все в порядке, полковник? — поинтересовался дотошный сенатор в роговых очках.

— Более чем, — сказал тот. — Ребят на базе, знаете ли, необходимо всегда держать в тонусе, чтобы русские не застали нас врасплох.

— О, я в этом и не сомневаюсь, — сенатор поправил очки. — Итак, господа, я думаю, что могу от нас всех выразить полковнику О'Крейли искреннее восхищение. Ваши успехи впечатляют. Спасибо вам.

Он протянул полковнику руку, и тот ответил бодрым рукопожатием.

— Сэр, я польщен вашей высокой оценкой, желаю вам счастливого пути.

— И еще, полковник, — сенатор понизил голос до интимного шепота. — Где у вас туалет?

Полковник едва сдержался, чтобы не хмыкнуть. Вот они, обитатели политического Олимпа, ничем не отличаются от простых смертных.

— Я провожу вас в мой кабинет, сенатор.

Они отделились от остальных гостей. Сенатор, виновато улыбнувшись, скрылся в кабинете. О'Крейли не рискнул зайти, еще подумает, что он его контролирует.

Гостя не было минут пять. Раздался шум спускаемой воды, затем сенатор вышел и прикрыл дверь.

— Простите, что так долго, но, кажется, у меня расстройство желудка, — пожаловался он.

Так и есть, лицо покрылось капельками пота. Полковник сочувственно поцокал языком. Что же, бывает.

Комиссия, которую ожидали несколько лимузинов с тонированными стеклами, отбыла восвояси. Полковник О'Крейли изменился в лице. Теперь он стал похож на разъяренного тигра. Подчиненные получат сегодня настоящую взбучку, они поставили его в дурацкое положение перед важными гостями.

— Сэр, все в полном порядке, — доложил Джон. — На территории базы не обнаружено никого из посторонних.

— Я и не сомневался, что все в порядке, — прикрикнул полковник. — Никакие русские не доберутся до секретов Пентагона.

Полтора часа спустя сенатор в роговых очках, столь усердно восхищавшийся успехами полковника О'Крейли и его команды, сидел в кресле «Боинга», который через несколько минут должен был стартовать в Вашингтон.

Он снял очки и положил их на подлокотник. Закрыл глаза и попытался вдохнуть полной грудью. Его душил страх. Он пошел на преступление. А вдруг его сейчас арестуют и обвинят в государственной измене? Но разве у него был иной выбор? Увы, нет.

К нему подошла темноволосая стюардесса и предложила напитки.

— Ничего не надо, — задыхающимся голосом произнес сенатор.

— Попробуйте манговый ликер, господин сенатор, — услышал он ласковый голос. — Он чрезвычайно бодрит.

Как раз для вас.

Его как током ударило. Человеку, который произнесет эту фразу, он должен отдать свои роговые очки — очки, в дужку которых была вмонтирована миниатюрная камера.

Он взглянул в глаза стюардессы, в глубине которых зажглись крошечные искорки.

— Ваши очки, господин сенатор, — произнесла стюардесса. — Они упали. Позвольте я подниму их.

В руках у сенатора оказались очки, однако он знал: те, в которых содержались сделанные им сегодня на базе фотографии чертежей торпеды, остались у стюардессы.

— Счастливого пути, господин сенатор, — произнесла она и помогла ему защелкнуть ремень безопасности. Сенатор, которого буквально трясло, однако вовсе не от смены климата или пищевого отравления, а из-за обыкновенного страха, с облегчением закрыл глаза. Сколько раз он прокручивал в голове череду действий, которые от него требовали сделать. Он попался по-глупому, в руках русских или черт знает кого там находились компрометирующие фотографии. Эти милые картинки, будь они опубликованы, не только обрушили бы его удачную карьеру, они положили бы конец его безупречной репутации примерного семьянина и привели бы на скамью подсудимых. Одно дело, когда публика, охочая до животных зрелищ, смакует фото с обнаженными красотками. Это было бы не так ужасно. Но сенатор предавался сексуальным утехам с девочками-азиатками, которым едва исполнилось двенадцать. Ему позвонили и намекнули, что в свежем номере одного из желтых журналов могут появиться пикантные фотографии. Плата за молчание — небольшое поручение.

Сенатор долго размышлял. Он пошел на государственную измену. Ему сообщили шифр сейфа в кабинете полковника О'Крейли. Оставалось только выбрать удачный момент. Когда завыли сирены, сенатор едва не умер от инфаркта. Он с ужасом вспомнил, как липкими от пота руками открыл массивный сейф, достал папку с чертежами и сделал несколько десятков снимков. Раньше он видел такое в фильмах про Джеймса Бонда. Но разве он мог представить, что сам окажется шпионом?