Проклятие Стравинского - Валерия Леман Страница 8

Мне повезло, объект моих ожиданий, приветствовав Соню и сделав ее творчеству пару сдержанных комплиментов, поспешила устроиться за столик по соседству с моим и даже приветливо мне улыбнулась – чисто как соседу.

– Salut!

Разумеется, она приняла меня за одного из местных, но я, обаятельно улыбнувшись, поспешил расставить все точки на i и заодно ненавязчиво познакомиться с интересующей меня особой.

– Я мог бы точно так же поприветствовать вас на французском. Но ведь мы с вами оба русские, не правда ли?

Она немедленно вздернула бровь, обиженно поджав губки.

– Вы разбудили во мне старые комплексы. Неужели невооруженным взглядом видно, что я – русская?

Один промах Сони! «Без комплексов» – это была ее характеристика. Между тем девушка сама отметила, что этих самых комплексов у нее – воз и маленькая тележка. Я невольно усмехнулся. Странные создания – женщины. Только представьте себе миловидную девицу с глазами дикой лани в пол-лица и блестящими, чуть вьющимися волосами до плеч дивного цвета шоколада, которая печально изрекает о «разбуженных комплексах»! В таком случае нам, сильной половине человечества, лучше и близко не подходить к зеркалу.

Я успокаивающе махнул рукой.

– Усыпите ваши комплексы! Все гораздо проще. Моя подруга Соня Дижон, – тут я кивнул в сторону вещающей о высоком Сони, – кстати, тоже наполовину русская, хотя в программе участников представлена, как швейцарка, – так вот, Соня видела вчера, как вы что-то нашептывали Савелию Уткину после его успешного выступления. Между тем мы точно знаем, что Савелий мог изъясняться только на русском. Стало быть, вы шептали ему по-русски, а потому тоже русская. И, между прочим, лично мне очень интересно – что конкретно вы ему сообщали?

Девушка немедленно пересела за мой столик и посмотрела на меня, что называется, с неподдельным интересом.

– Так-так-так, – произнесла наконец с довольной улыбкой. – Это уже очень даже интересно! Но предлагаю для начала познакомиться. Позвольте представиться, меня зовут Рита Ошенко. А вас?

– Ален. Ален Муар-Петрухин, москвич-полукровка. Я, кстати, простой турист, а вот вы, полагаю, журналист?

– Совершенно точно – работаю на один толстый русский журнал, в Монтре приехала для освещения новорожденного фестиваля. И, между прочим, сегодня с утра, как только узнала о смерти Уткина, я первым делом направилась в полицию, чтобы получить минимальную информацию для публикации.

Она сняла с груди фотокамеру и убрала ее в кофр.

– К тому времени, как я явилась, у полицейского участка уже толпились собратья по перу, бурно обсуждая новость-сенсацию: ночью произошло убийство препаратом «Волшебный сон»! Надо сказать, год назад эта таинственно пропавшая вакцина, равно как и дело доктора Плиса, в целом занимали первые полосы всех газет Швейцарии, полагаю, вы в курсе?

Я кивнул.

– В курсе. Прошу вас, продолжайте.

– Вскоре к нам вышел комиссар и сделал достаточно краткое заявление, умолчав о препарате Плиса. Его речь звучала примерно так: «На набережной Монтре сегодня ночью обнаружен труп русского танцовщика Савелия Уткина. В настоящее время судмедэксперт проводит свои работы. Как только станут известны конкретные факты, мы сделаем заявление».

Она произнесла монолог Криссуа его голосом, заставив меня со смехом поаплодировать своим актерским способностям. С улыбкой поклонившись, Рита продолжила свой рассказ:

– Поль Шуке из «Женевских новостей» крикнул: «Комиссар, говорят, причина смерти – препарат «Волшебный сон», бесследно пропавший год назад! Это правда?» Бедняга комиссар мгновенно нахмурился: «Без комментариев! Я сообщил вам всю имеющуюся на данный момент информацию. Прошу расходиться». Но, собственно, его подтверждение никому особо не было нужно. «Зловещее возвращение препарата Плиса» – так называется утренняя статья в газете «Утро». И это возвращение на сегодня – уже свершившийся факт. Кстати, комиссар также сообщил, что тело Уткина обнаружила некая пара русских туристов…

Тут Рита хитро прищурилась и с особым интересом осмотрела меня, что называется, с головы до ног.

– Бог мой! Отчего-то мне кажется, этой парой туристов и были вы с вашей Соней. Я права?

Ей-богу, эта девушка мне нравилась. Мало того, что она умудрилась нагрузить меня кучей информации, при этом так и не соизволив ответить на мой конкретный вопрос, так теперь, по всей видимости, она собиралась выудить из меня максимум информации для своей сенсационной статьи.

Я усмехнулся.

– Вы чрезвычайно догадливы, Рита. И все-таки позволю себе повторить свой скромный вопрос: что же все-таки вы нашептывали Савелию Уткину примерно за час до его смерти? Почему он вас радостно обнял в ответ? Прошу отвечать, не увиливая, и говорить правду, правду и только правду.

Рита весело расхохоталась.

– Ну почему вы такой упрямый! Ведь я могу сделать вас главным героем статьи, которую немедленно переведут на французский, итальянский и немецкий языки, опубликуют во всех основных газетах Швейцарии. Подумайте: неужели нет желания стать героем дня? Ведь я очень живо опишу все ваши эмоции при виде ужасной находки – труп на скамейке, черная улыбка смерти…

Я, сохраняя на лице благожелательную улыбку, кивнул.

– Вполне возможно, верю вам на слово. И все-таки давайте в очередной раз попробуем вернуться к моему вопросу. Итак, вы вплотную подобрались к Савелию Уткину, окруженному восторженной толпой поклонников, и начали что-то нашептывать ему на ухо… Что?

Рита наклонилась ко мне с таинственной улыбкой.