Красный свет - Т. Джефферсон Паркер Страница 8

Саморра медленно покачал головой:

– Он выстрелил в нее прямо отсюда, даже не входя в дверь. Обри открыла ее и сразу же получила пулю.

Его голос звучал как-то механически, отдаленно. Мерси подумала: «Он все еще с женой, в больнице».

Они вошли в дом. Парадная дверь снова почти закрылась. В застекленную раздвижную дверь и окна лился яркий солнечный свет. День был ясный, холодный, и солнце уже низко висело над океаном. Мерси почувствовала проходящее сквозь стекла тепло. Увидела пулевое отверстие в верхнем левом углу раздвижной двери, которого не заметила прошлой ночью.

Никто не безупречен, подумала она, однако надеялась стать безупречной. Как говорил Хесс? «Мерси, будь к себе снисходительной. Тебе еще предстоит провести с собой пятьдесят лет». Верно подмечено.

Прежде чем убрать труп, эксперты очертили его темным мелом. Мерси подняла голову от папки с документами и обратилась к напарнику:

– Я вот чего не понимаю. Койнер и О'Брайен считают, что Обри втащили на три фута в столовую. Судя по кровавому следу на ковре.

– Чтобы убийца мог закрыть за собой дверь, – предположил Саморра. – Ее ступни мешали.

– Пол, но зачем? Что ему было здесь делать? Сексуально он ее не использовал, по крайней мере как известно нам. И не взял ничего, насколько можно судить. Оставил наличные деньги, кредитные карточки, дорогие лекарства в аптечке. Он очень рисковал, входя сюда. И тратил время. С какой стати?

– Например, онанировал, глядя на нее, потом ушел.

Мерси вспомнила недавние нераскрытые убийства уличных проституток: две были обнаружены в мотелях в разных концах округа, одна лежала на Харбор-бульваре, возле автомагазина. Одну задушили, другую забили дубинкой, третью застрелили в голову.

– Спермы нет.

– Он мог воспользоваться презервативом. У нее их полно.

Мерси попыталась представить такое, но не смогла. Это казалось очень расчетливым, холодным, лишенным чувственности. И не было улик, свидетельствующих, что убийца хотя бы касался Обри, если не считать того, что оттащил ее от двери.

Они остановились у противоположных концов обеденного стола. Мерси рассматривала блюда, салфетки возле них о тем же рисунком, невысокую хрустальную вазу, где Линда Койнер нашла гильзу. На одном месте стоял почти пустой стакан воды, на другом полная чашка кофе. На кромке стакана краснел продолговатый мазок губной помады. Оба сосуда покрывал черный дактилоскопический порошок. Мерси видела, где со стакана снимали пленку. Она пригнулась, чтобы изменить угол зрения, и стала разглядывать порошок на стекле, которым засыпали стол. Отпечатков там было множество.

Мерси направилась в кухню, где стояли немытая сковородка на столике, столовые приборы, салатные миски и тарелки в раковине. В сковородке лежали крылышко и бедро. Ни рюмок, ни бутылок из-под спиртного. Стоя у раковины, через правое окно можно было видеть океан.

– Хорошо, Пол. Значит, она готовит для кого-то ужин. В ее календаре написано «Т.Т.». Предположим, человек пришел в половине девятого, это слышал Коутс. Гость – крупный мужчина, с легкой походкой, знакомый с окрестностями. Он стучит, Обри открывает. Ни шумных разговоров, ни громкой музыки, ни борьбы, ни выстрелов, ничего. Они едят салат и цыпленка. Спиртного нет. В десять минут одиннадцатого гость уходит. Мы знаем это, поскольку Александр Коутс находится в ванной комнате со своим надежным секундомером.

Саморра перешел в гостиную. Он стоял в солнечном свете, глядя на туфли Обри с высокими каблуками. Его голос звучал глухо.

– Потом поднимается по лестнице знакомый номер два, идет по дорожке, и он поменьше, обувь у него на мягкой подошве. Не стучит, но Обри все-таки открывает дверь.

Мерси полистала заключения экспертов, чтобы выяснить, была ли посыпана порошком кнопка звонка. Эван посыпал и ничего не обнаружил.

– Может быть, он вытер кнопку, – предположил Саморра, или негромко постучал. А Коутс в это время умывался, зевал, кашлял – и не услышал стука.

Мерси задумалась.

– Обри слышит стук или звонок, подходит к двери, открывает ее. Но сначала включает свет над крыльцом и смотрит в глазок. Это существенно. Очевидно, она его узнала. Если нет, то почему открыла дверь? Она девушка по вызову. Навидалась всякого. Доверчивость не в ее натуре. Но дверь она открывает.

– Она знала его, – произнес Саморра. – Думала, что знала. Если отбросить предположения Коутса, основанные на звуках, перед нами один и тот же человек. Самое простое объяснение. Гость, который ужинал. Т.Т. Вот почему Коутс не слышал стука. Стук был негромким, потому что Т.Т. только что вышел. Этот человек знал: Обри решит, будто вернулся он. Негромкий стук, она подходит к двери, спрашивает, кто там, он отвечает: «Я, знакомый номер один. Забыл куртку». Или сотовый телефон. Или очки.

Мерси вошла в столовую и посмотрела на обведенное мелом место, где недавно лежал труп.

– Значит, он приехал на ужин с намерением убить ее.

– Совершенно верно. Поэтому вышел и вернулся.

– Сходил за пистолетом, поскольку не мог незаметно пронести его в дом.

– Я так представляю это, Мерси. И притом пистолет с глушителем. Вчера ночью четверо соседей были дома, но никто не слышал выстрела. Ничего похожего на выстрел. Ты знаешь, какого шума наделал бы сорокапятикалиберный. Крыльцо с навесом, полуоткрытая дверь. Глушитель был наверняка.

Мерси подумала, что Саморра прав. Стрелок приехал сюда, чтобы убить Обри. Потом попыталась взглянуть на это по-другому: знакомый приезжает на ужин и выходит в гневе. Когда направляется к своей машине, он уже вне себя, хватает пистолет и возвращается. Очень часто клиенты в ярости убивают проституток. Но в данном случае Мерси не видела логики. Обри вряд ли работала в ту ночь. Проститутки не готовят ужин клиентам. Кровать была застелена. И никто не возит с собой пистолет с глушителем, если не собирается пустить его в ход в скором времени.

– Хорошо, – сказала Мерси. Она работала с Саморрой недолго, не знала, как он рассуждает, поэтому хотела рассмотреть все возможные варианты развития событий. – Однако вернемся к первой версии. А если здесь были два человека?

– Тогда между ними либо есть связь, либо нет.

– Если есть, значит, много беготни и привлеченных к работе людей.

– И много секретов, – добавил Саморра. – По-моему, это был один человек, независимо оттого, что слышал Александр Коутс.

Мерси тоже склонялась к такому выводу.

– Этим можно объяснить, почему он вошел в дом после того, как убил Обри.

– Вот именно. Стереть отпечатки пальцев со всего, к чему прикасался за ужином.

– И теперь, когда я думаю об этом, мне кажется, не только.

Саморра взглянул на нее.

– Он хотел забрать гильзу. Полуавтоматический пистолет выбрасывает ее вправо. Когда Обри упала, он входит в дом, смотрит в правую сторону в поисках гильзы. Как она ударилась о дверь, он не слышал из-за выстрела. Пистолет даже с глушителем издает какой-то звук. Выбоины в краске он не заметил. Тут нам повезло. Он не находит гильзы сразу, поэтому оттаскивает девушку с дороги, закрывает дверь и снова ищет. Но не находит, поскольку ищет не в той части дома. Даже если бы он подумал о рикошете, какова вероятность, что заглянул бы в цветочную вазу? Она слева от него.